– Все это твои домыслы, – вскочил, словно ужаленный, Семен. – Меня и моего друга эта стерва почему-то отвергла. И это после того, как мы притащили ей два мешка арбузов в надежде познать то, чего еще ни разу не пробовали. Она, правда, сначала сказала, чтобы мы отнесли их на сеновал. Ну, мы обрадовались, думали, сейчас придет, и займемся любовью на душистом сене. Но не тут-то было. Пришла и говорит: «Чтобы заняться любовью с вами обоими, двух мешков мало, принесите еще столько же». Дружбан мой не растерялся и говорит: «Сейчас принесем еще два мешка и бутылочку самогона прихватим, а потом всю ночь будем любить тетку Пивниху». А та так ехидно посмотрела и отвечает: «Спешите казачки, да быстрее возвращайтесь, пока горит моя ненасытная спиртовка». Мы словно наскипидаренные вскочили на велосипеды и помчались на бахчу.

Всю дорогу я думал только о том, какой такой огонь горит под узкой юбкой у тетки Пивнихи? Вскоре с полными мешками арбузов и бутылкой самогона, которую я на обратном пути прихватил дома, мы снова были во дворе Пивнихи. Я протянул ей бутылку: «Это для храбрости». Она взяла бутылку, вытащила из горлышка кукурузный кочан, который заменял пробку, хлебнула чуток. «Да, добрый самогон гонит твой дед, – крякнув, сказала сводница. – Он, пожалуй, самый лучший самогонщик из всех тех, кого я знаю». Отставив бутылку в сторону, она принесла нож, порезала один из арбузов на скибки и протянула нам по одной. «Хорошие арбузы привезли, – похвалила она нас, – я с удовольствием полакомлюсь с вами за компанию».

Мы с другом быстро доели свои скибки, вытерли руки об мешки и стали морально готовиться к тому, зачем пришли. Но каково же было наше разочарование, когда Пивниха поднялась с сена, погладила нас обоих по головам и сказала: «Хорошие вы хлопцы, но любовью с вами я заниматься не буду. У меня сейчас нет желания, а для этого дела нужен настрой. Так что идите и гуляйте с девчатами, а когда у меня настрой появится, я вас кликну», – и она слегка подтолкнув нас, захлопнула калитку. Потом, когда мы уже отошли на некоторое расстояние, она бросила нам через забор наши пустые мешки и с усмешкой сказала: «Заберите, а то родители заругают. К тому же на них ваши фамилии краской написаны». Мы молча вернулись, подхватили пустые мешки и, словно побитые псы, побрели по своим домам. С другом я не встречался несколько дней и все это время ругал себя в душе за то, что отнес этой нахальной тетке столько арбузов и все напрасно.

Позднее мы с другом стали думать, как и чем навредить старой обманщице? Чуть ли не каждый день мы проходили мимо ее двора и прикидывали разные варианты. Вскоре мы поняли, что в гостях у Пивнихи бывают мужики не только с нашей, но и с других станиц. Однажды теплым осенним днем мы увидели во дворе двуместную бидарку, с которой лихо спрыгнули два крепких казака. Мой друг вспомнил, что это хлопцы из соседней станицы и что бывают они у Пивнихи не часто.

– Если хочешь знать, – сказал он хвастливо, – я, Сенька, знаю всех хахалей этой сводницы. Например, этих вижу уже в третий раз. Они с вечера заезжают к ней во двор, а утром выезжают.

Вот мы и решили воспользоваться случаем и понаблюдать за нашей обидчицей. Устроившись в соседнем саду на дереве, воочию увидели хлопоты хозяйки. Сначала она приняла от ухажеров мешок с какой-то поклажей и понесла его во двор к печке. Оказалось, что в этот раз в качестве подарка Пивнихе достался большой индюк. Она схватила его за лапы, понесла к стоявшей вблизи колоде и, словно заправский мясник, одним ударом топора отрубила птице голову. Трепыхавшегося в предсмертных судорогах индюка она бросила в корыто, которое стояло рядом с печкой, затем вылила на него ведро кипятка. Выждав несколько, вытащила ошпаренную тушку и стала ощипывать. Затем выпотрошила стала обмывать холодной водой.