Небесное светило в это самое время суток виделось огненно-оранжевым, от него воздух нагрелся в течение дня и стал настолько горячим, что могло показаться будто он густеет от жары, а поздним вечером, при заходе небесного светила, он начинает остывать и становится жиже. Вдалеке огромная птица что-то увидела на земле, она начала кружить, прицельно наблюдая возможно за предполагаемой жертвой, уменьшая радиус круга своего полёта, и уменьшила его настолько, что могло показаться будто она концом пера левого крыла придерживается воображаемой точки в пространстве и кружится вокруг неё. Затем птица перестала наблюдать за объектом на земле, медленно поворачивая голову в прямом направлении, будто ей стало безразлично то, за чем она наблюдала, взмахнула несколько раз огромными крыльями, «набрав» высоту полетела дальше. Червь толщиной с человеческую руку выбирался из земли зачем-то, медленно, но верно так как он это делал всю свою жизнь, выделяя слизь с поверхности своего биологического покрова в принципе для возможности своего передвижения. Через некоторое время он снова начал вползать в почву образовав полукруг над поверхностью земли. Червь был длинный, это стало видно когда большой клюв вытащил его из почвы, но стало понятно, что он был длиннее, насколько – судить сложно – он порвался когда обладатель клюва его тянул. Для такой огромной птицы червь не представлял ценной пищи. Птица переложила его из клюва в лапу, где уже находились пару таких же скользких сочных червя.

Небесное светило начало заходить за горизонт – для кого-то день и активная жизнь с ним заканчивались, для кого-то активная жизнь начиналась или скоро начнётся. Сегодня у шамана такой вечер и такая ночь. Сегодня он будет наблюдателем за событиями, а, возможно, даже охотником за ними, он сам ещё не знал, но решил, что если так случится, то он будет охотником, он морально был готов и осознавал это. Для шамана ночь ещё не началась, и пока она не началась, он лежал у себя дома, обдумывал свои действия, и что ему нужно к этому подготовить. «День сегодня такой, внутри бушуют мысли, возможно готовиться родиться что-то, возможно … . Ш-ш-ш-ш, не нужно знать». В мире становилось темнее: «Темно уже, но темнота ещё не «черная», – шаман сам не знал что будет делать этой ночью, неведомые силы в нём руководили им: на мгновение были такие мысли, но в сути он знал, это он сам собой до конца не познанный ведёт самого себя. В такие моменты его жизни любовь «увеличивалась» в нём и внутри становилось приятно и будто тепло и комфортно – мгновения счастья в своём многообразии, он любил себя и осознавал это, конечно эта любовь распространялась на окружающих людей, и они, в большинстве отвечали взаимностью. Он знал, что ведёт себя сам, но не знал и не хотел знать почему происходит всё это именно так. Сложные мысли самоосознания появились, но его любовь разрешала все их противоречия, любовь некоторые из них будто мирила, некоторые будто расходились, одни понимая, что не могут противостоять силе этой любви, другие будто утверждали им, что никакой другой разумной, здоровой силы не существует, если подобная и может появится, то она будет только казаться, наводя впоследствии иллюзию и страх. Шаман принял себя так и, возможно, ему хотелось бы назвать эти неведомые силы любовью, но понимал, что всё сложнее. В нём сложнее. Могло ли быть проще? От чего появилась в нём печаль, которая напоминает, что в мире не всё и не всегда красиво и спокойно, могло ли быть проще, чтобы не был он этим шаманом, а чтобы у него была семья, детишки, чтобы он жил семейной жизнью, а не той, противоречивой и, порой, совсем непонятной. Но и грусть скоро «отошла». Стало ещё темнее. «Ещё не время выходить, ещё не совсем черно».