– Да уж наверное, – пожала плечами я. – Но иногда я всерьёз думаю, не забыли ли они про меня.

– Про тебя?! Про Агату Фрикс, гения борьбы с преступностью?! – с притворным ужасом переспросил он. – Никогда!

Я засмеялась. Лиам всегда умеет меня подбодрить.

– Да и вообще, – продолжал он, – с каких это пор ты ждёшь, чтобы тебя привлекли к расследованию?

– Может, ты и прав. Может, мне самой обратиться в штаб-квартиру и попросить дело? А вдруг профессор ждет, чтобы я проявила инициативу?

Лиам кивнул:

– По-моему, отличный план. А если потерпишь полное и окончательное фиаско, можешь заняться делом вон той тётки. – Он показал на женщину средних лет на другой стороне дороги. Она рылась в пластиковом пакете. – Уж очень подозрительно выглядит. – Женщина вытащила из пакета банан, очистила и откусила большой кусок. – Прямо-таки зловеще – как раз подходящее дело для Агентства фриков. – Он приподнял бровь.

Я снова засмеялась. С тех пор как я стала настоящим агентом, мы практически забросили наше детективное агентство. Агентство фриков казалось теперь просто игрой – из давних времен, когда мы были совсем не такими, как теперь. Похоже, мы очень сильно повзрослели за очень короткий срок.

На дороге показался автобус. Лиам вскинул руку, сигналя водителю остановиться. Автобус подъехал, и Лиам зашёл внутрь. Я помахала причудливо искажённому стеклом окошка силуэту и побрела дальше одна. Перед походом в штаб-квартиру надо оставить дома рюкзак и переодеться во что-нибудь попрактичнее.

До Гайд-парка, где я живу, было совсем недалеко, и я ускорила шаг. В зданиях посольств, встречавшихся мне на пути, горел яркий свет. Когда я добралась до парка, народу кругом было совсем немного. Владельцы собак, гуляющие вдоль озера Серпентайн, подняли воротники и натянули поглубже шерстяные шапки, стараясь подставлять холодному ветру с воды как можно меньше незащищённой кожи. Даже собаки поёживались.

Когда я открыла дверь в коттедж смотрителя и переступила порог, навстречу мне выскочил наш кот. Он так энергично потёрся мне о ноги, что чуть не уронил.

Я засмеялась, стараясь сохранить равновесие.

– Оливер, малыш, привет! Скучал по мне?

– Мяу!

– А ведь на самом деле ты скучаешь не по мне, а по ужину, да? – Я посмотрела на часы. Всего половина пятого. – Рановато немного, а? – Я открыла дверь на лестницу и побежала наверх в свою спальню. Оливер не одобрил мои действия. Вслед мне неслось обиженное мяуканье. – Прости! – крикнула я ему. – Если начнёшь перекусывать между едой, совсем растолстеешь.

Мне потребовалось пять минут, чтобы переодеться из школьной формы в чёрные джинсы, чёрный свитер и любимые «мартенсы». После короткого колебания я натянула тёмно-синюю непромокающую куртку с капюшоном. Не мой стиль, но обстоятельства требуют – в туннелях, по которым мне придётся идти, будет грязно и мокро. Ещё пять минут – и я положила в рюкзак к форме для занятий единоборствами мощный налобный фонарик, перчатки, блокнот и ручку. Ключ Гильдии я всегда ношу на цепочке на шее, так что сборы были закончены. Ключ – самое драгоценное, что у меня есть. Он принадлежал моей маме в её бытность агентом Гильдии и открывает входы в подземные туннели по всему Лондону.

Внизу я написала папе записку – на случай, если он придёт домой рано:

«Ушла бегать.

Вернусь к шести».

Пока я прилепляла магнитиком записку к холодильнику, Оливер так и вился у меня под ногами, мяукая и выпрашивая еду. Я всё-таки сжалилась (в конце концов, он мамин кот и у меня к нему слабость) и насыпала ему в миску немного корма.

– Держи вонючую рыбку. – Я плюхнула миску на пол, вышла и трусцой (чтобы записка папе не оказалась враньём) побежала к запертой решётке возле Серпентайна.