– Поэтому, – с ухмылкой подхватила Варя, – мы, пожалуй, оставим изведение Каменного Муму по методу Вуду на самый крайний случай. Если он нам окончательно надоест. Хотя, повторяю, способ рекомендуется крайне простой. Нужно сделать матерчатую куколку, назвать ее Герасимом, а дальше, по мере необходимости, втыкать в разные ее части маленькие остренькие булавочки.

– Так просто? – удивился Иван.

– Не совсем, – уточнила Варя. – Прежде чем эта кукла начнет олицетворять Герасима, надо совершить определенный ритуал. Но это тут тоже расписано, как по нотам.

– И как только подобное разрешают издавать! – с искренним возмущением воскликнул Муму. – Мало ли кому что взбредет в голову?

– А потом, – проигнорировала его замечание Варя, – мы начнем втыкать в куколку булавочки. И наше бедное Каменное Муму начнет болеть, слабеть, хиреть…

– Прекрати! – завопил Герасим.

– Кр-ранты кр-расоте! – раздалось хрипло из-под стола.

Это Птичка Божья, никем не замеченный, тихо вернулся в гостиную и, сидя под столом, решил принять участие в общей беседе.

Герасим тут же взвился на ноги и попятился от стола подальше.

– И этот туда же, проклятая курица! – кричал он.

– Кур-рица гр-риль, – с большим чувством собственного достоинства ответили из-под стола.

– Вот это верно! – злорадно потер руки Герасим. – Люблю самокритику. Гриль по тебе действительно плачет.

– Кар-рабас Бар-рабас! – явно обиделся попугай.

– Молчи, цыпленок табака, – огрызнулся Муму.

Тут Птичка Божья, выйдя из-под стола, с важностью прошествовал на самую середину гостиной. Оттуда он очень внимательно оглядел всю компанию и наконец, остановив немигающий взгляд на своем заклятом враге, шумно захлопал крыльями и пронзительным голосом проверещал:

– Кор-рида-а! Кор-рида-а!

– Кажется, Муму, он тебя вызывает на бой, – сквозь смех простонала Варя.

– И, похоже, Муму, – корчился от хохота Иван, – тебе уготована роль быка.

Тут Птичка Божья довел Команду отчаянных до полной истерики. Потому что, гордо выпятив грудь, вдруг начал громко и четко насвистывать «Куплеты Эскамильо» из оперы Бизе «Кармен».

Теперь ребята просто рыдали. Попугай, чувствуя, что внимание целиком и полностью приковано к его скромной латиноамериканской персоне, старательно досвистел до конца про тореадора, которому нужно идти «смелее в бой», умолк и несколько раз мотнул головой. Можно было подумать, что он раскланивается.

– Знаешь, Муму, – Варвара смахнула с глаз слезы, – по-моему, Птичка Божья тебя уже победил.

– Птичка Божья – хор-рошая птичка, – мигом откликнулся попугай.

– Ну, конечно, хорошая, – ласково проговорила Марго.

– А ты не подначивай его, – обозлился Герасим. – Вот я сейчас тебе покажу, проклятая курица!

Вскочив со стула, он сделал шаг по направлению к попугаю. Тот, широко раскрыв клюв, зашипел, как змея. Герасим попятился.

– Слушай, – сказал Иван, – лучше оставь его в покое. Тебе все равно никогда с ним не справиться.

– Очень нужно, – с равнодушным видом опустился на стул Герасим. – И вообще, давайте лучше займемся делом.

– Святые слова, – на сей раз согласилась Варя. – Только что же мы с вами можем сделать?

– Ну, если камушки Марго и на этот раз не соврали, – начал с задумчивым видом Павел, – значит, у нас есть время.

– Весь вопрос, сколько этого времени, – сказал Иван. – И какую помощь мы можем оказать Ольге?

– Чтобы помочь ей, – продолжал Луна, – надо как минимум разобраться, с какой стороны ей грозит смертельная опасность. И что это за опасность.

– И как, интересно, мы это выясним? – уставился на него Муму.

– Пока не знаю. – Луна пожал плечами.

– И я не знаю, – продолжал Герасим.