– Проходи, Лик. Я сделал в комнате ремонт, – не без гордости произношу я, окидывая взглядом светло-зеленые стены и недорогую, но новую мебель.

Лика улыбается и расстегивает куртку, снимает сапоги, разматывает длинный шарф… А потом припадает к моей груди и целует. Касается прохладными губами моих губ – горячих и сжатых в напряженную линию. Тянется маленькими ладонями к моей шее, гладит плечи и тихо стонет.

– Подожди, Лик…

– Извини, ты же одетый. – Она спешно расстегивает мою куртку, стягивает шапку и аккуратно, словно мамаша в детском саду, складывает вещи на стул. – Федя…

Лика расстегивает платье на груди и опускает чашечки бюстгальтера, обнажая для меня кремовую нежность грудей. Ее глаза сверкают от выступивших слез, грудь тяжело вздымается, а дыхание – вязкое, частое, как будто мучительное, опаляет мою шею.

– Пожалуйста, не отталкивай меня. Я очень этого хочу… Пожалуйста.

– Пожалуйста, – шепчет Лика и тянется ко мне губами, опаляя скулы тяжелым, сладким дыханием. Берет мои руки и накрывает ими свои обнаженные груди. Ее кожа под моими шершавыми ладонями покрывается мурашками и словно вспыхивает.

– Федя, я тебя люблю… – выдыхает она, а потом целует, распаляя мое желание еще больше. Ласкает мои губы своими, толкается в рот языком, пытаясь вызвать во мне реакцию… Разум, как вертлявый воздушный змей, стремится в невесомость, капризно болтается на хрупкой веревочке самообладания, мечтая вырваться и улизнуть… Я хочу и… не хочу. Понимаю, что, сорвавшись в пропасть отношений с Анжеликой, я повторю путь отца. Она не простая девчонка на ночь… А своим тихим, сорвавшимся с губ признанием, она только что связала меня по ногам и рукам, обязала включить голову перед тем, как…

– Лика, постой… Ты совершаешь ошибку. Остановись. – Все-таки хватаю непослушного змея разума за хвост и крепко привязываю веревку. – Я не тот, кто тебе нужен.

– Мне лучше знать, кто мне нужен… Я хочу, чтобы это был ты.

Господи, сколько же в этих глазах тоски! Томления, желания и, пожалуй, разочарования, плещущегося на самом донышке ее глаз. Оно едва уловимое, незаметное для кого-то, но только не для меня.

– Лика, не делай поступков, о которых будешь жалеть.

– Лучше сделать и жалеть! – капризно протягивает она. – Чем жалеть о несделанном! Я хочу этого, и я знаю, что и ты тоже. – Она опускает глаза на мой пах. Черт! Физиология, будь она трижды проклята!

– Лика, я люблю другую. Так понятнее?

Видимо, да. Девчонка замирает на месте, становясь похожей на каменную статую. Раскрывает рот, чтобы ответить, а потом порывисто застегивает пуговицы на груди, отдергивает полы платья. Печать недавнего страстного желания стирается с ее лица одной фразой. Правильно говорят – словом можно исцелить и убить человека.

– Почему же она не здесь, с тобой? Она… вышла? – бесцветно, почти равнодушно спрашивает она. Неторопливо, машинально приглаживает прическу, поправляет поясок на талии, тянется за шарфом…