У меня получилось. Конечно, мне никто об этом прямо не сказал: «Слушай, Лиз, ты нам нравишься, зачет!» Я сама для себя это решила и подумала, что половина победы уже достигнута. Вторая половина – это совместный быт и прочие семейные ценности. Хотя про быт еще рановато.

Думаю, мы казались друг другу идеальными: я – старающаяся быть очаровательной Мэри Поппинс, и дети, знающие, как получить из такого состояния максимум выгоды. Это потом наш «песочный замок» подмоет волна непонимания и протестов. А пока каждый из нас наслаждался тем, что с радостью отдавал и получал в ответ. Идиллия.

Вот так от чайлдфри «отвалилась» его свободолюбивая часть, плавно перетекая в состояние чайлдбизи. Переезд в «детский мир» стал самым ярким событием того года и самым провальным в парадигме «ожидание – реальность».

Еще несколько лет назад под словосочетанием реальная жизнь с детьми я представляла что-то типа:

– Сынок, почисти зубы, – щебечет заботливая мамочка, и радостный сынок бежит очищать молочные клыки.

– Дочка, солнышко, убери за собой грязную посуду, – ласково просит папа, и «солнышко» сию же секунду разгребает завалы, оставленные на столе, а вдогонку заботливо вытирает тряпочкой кем-то оставленные крошки.

Оказывается, это не то что немного не так, это запредельная фантастика в духе фильмов Тима Бертона! Давно не молочные клыки мы сегодня чистим с третьей тире пятой просьбы, лежа под стулом или катаясь на канате. Что уж говорить о том, как было четыре года назад.

С «солнышком» прогресс больше: посуда убирается чаще, иногда мне даже не приходится о ней напоминать. Но это сейчас, а тогда…

Задача №3 про квадратные метры

В точке «А» Лиза в одиночку убирает однокомнатную квартиру за 30 минут. Она чайлдфришница и жуткая аккуратистка. Тем временем в точке «Б» живут 2-летний мальчик и 8-летняя девочка, за которыми один раз в неделю убирают бабушки.

Вопрос: «Сколько времени потратит Лиза на уборку трехкомнатной квартиры площадью 80 квадратных метров, учитывая, что дети разбрасывают мусор нон-стоп?»

Примерно спустя неделю после моего переезда с 35 квадратных метров на 80, я заметила, что занимаюсь только тем, что убираю, мою, стираю, глажу, складываю, раскладываю, прошу и так бесконечно. Через пару недель я, уже более радостная, шла на работу, потому что два рабочих дня и два выходных сливались в один бесконечный рабочий коллапс. Через месяц я поняла, что все, чего хочу на выходных – это спать. Но я не сдавалась. Может быть, сон и заветное желание, но далеко не единственное, а я не собиралась все проспать.

Через два месяца я «залпом» читала статьи на тему – «работа мамой». Тут и там мамочки твердили, что это самая важная функция любой женщины. Под работой мамы они подразумевали бесконечный цейтнот днем и периодические ночные бессонницы.

«Что за бред они несут?» – думала я. Что тут вообще важного? Почему считается нормальным смертельно уставать? Откуда это навязчивое «жить ради и для детей, отдать лучшее детям?»

Вопросы не кончались. И если раньше я всячески избегала тем материнства и детей, то теперь, едва коллеги на работе начинали рассказывать какие-то истории о своих чадах, жаловаться, обсуждать, я тут же переключалась с текущих отчетов на этот треп.

– Твоя дочь в третьем классе и пишет слово заморозки через «с»? – удивлялась я, выпучив глаза.

– Ну да, они сейчас все такие, – спокойно отвечала Наташа, мамочка идеального количества девочек. – Они не то что не знают, как пишется, они не представляют, как выглядят эти заморозки.

«Боже, какие они деграданты», – думала я.

– Моя-то в третьем, а у Иринки Данилка уже в шестом, и он считает, что русский язык ему не нужен. Он станет ютубером, когда вырастет, и будет молча пранковать на своем канале.