– А это уже не мы придумываем, – пожал плечами он. – Если честно, то иной раз такого понапишут, что шерсть дыбом. Не понятно, кому было бы приятно иметь рядом затравленную, измученную, изнасилованную женщину. Кто вообще может такого захотеть?

– Зоя сказала, что её муж похитил, и она десять раз сбегала.

– Да? А я знаю эту историю как ту, в которой он десять раз её отпускал. Лейла, ведьмочка моя, у всех это происходит по-разному. Есть ли желание взвалить на плечо, утащить к себе, подчинить, покусать? Глубоко внутри есть, но я не животное. Даже в звериной ипостаси я не смогу причинить тебе вред. А будучи человеком понимаю, что это гнилой путь. Да, есть психологические техники, есть тот же стокгольмский синдром, но это не то, чего я бы хотел для себя и тебя. Не тот путь, по которому я хотел бы идти.

– А если я откажу? Пойдёшь?

– Надеюсь, что нет. Этот путь – дно. До тех пор, пока у меня есть хоть капля самоуважения, я по нему не пойду.

– А если я погибну? Ты останешься без пары?

– Скорее всего. Поэтому своих женщин мы склонны слишком сильно оберегать. Но может быть перестройка, может быть и вторая пара, особенно если первую потерял молодой о… – он замялся, подбирая слово.

– Оборотень. Да? Речь же о них?

Он кивнул.

– Если молодой оборотень потерял пару, то через десяток лет он может смириться, перестроиться, встретить кого-то ещё. Тут многое зависит от того, насколько глубокой была связь, от силы самого оборотня.

– А ты, значит, сильный?

– Да. Очень.

– Но хотя бы молодой?

– К сожалению, не особенно.

– Да? А выглядишь ничего так, песок не сыпется.

– Стараюсь держаться поближе к пляжу, чтобы было не так заметно, – серьёзно ответил он, а я рассмеялась.

И так меня разобрало, что я не могла успокоиться, сложилась пополам и не могла остановиться, видимо, так выходили эмоции сегодняшнего дня.

– Да ладно тебе, не настолько смешно я и пошутил.

Это вызвало у меня новый приступ хохота, даже слёзы из глаз потекли. Утираясь заботливо предоставленным пледом, я вдруг подумала: наверное, нет ничего страшного в том, что он оборотень. Сама-то я ведьма. И живу как-то. В то, что я не такая, как все, приходилось поверить. Были в моей жизни моменты, которые заставляли задуматься, что сказка о колдовской силе может быть правдой…

– У меня вопрос. Вот если я ведьма, то может быть такое, что я сделаю человеку плохо?

– Конечно. И не только человеку. Оборотню с тонкой душевной организацией ты способна причинить невыносимые страдания. По себе знаю, – сделал он серьёзное лицо.

– Это несомненно, просто интересно. У меня был один случай, ещё в школе. Меня одноклассник позвал в гости. Я не подумала плохого, пошла. Там была его сестра и какие-то друзья, но старше. Сестра быстро куда-то ушла, я осталась с ними одна, и сразу как-то стало неуютно, захотелось уйти, но они меня не отпустили. Начали задирать, толкать, кофту порвали, – я вдохнула поглубже, собираясь с мыслями.

– Хочешь, мы их всех найдём и ноги переломаем? Или шеи. Я серьёзно.

Он посмотрел так проникновенно, что я поняла: да, найдёт, переломает, а потом в лесу закопает. И стало немного страшно, но ещё и очень приятно. Видимо, не самых высоких моральных качеств я человек, если мне такие предложения греют душу.

– Да я сама справилась. Видишь ли, их тогда понос разбил. Всех. А туалет один. Я ужасно испугалась, дверь не сразу смогла открыть, в общем, частично увидела. Одноклассник в больнице потом лежал, похудел сильно. Перевёлся в другую школу, потому что при виде меня у него это повторялось. У тех других парней тоже. Потом уже дошли слухи, что они не только ко мне так приставали. А может и не только приставали. Но я тогда была уверена, что это как-то со мной связано. Что я не то чтобы сама это сделала, но из-за меня всё произошло.