— Очень интересно, — на его губах появляется ухмылка.

Завораживающая чем-то. Возможно, потому что раньше у него такой видеть не приходилось.

— Если среди этой информации, — он так же указывает взглядом на доску. — Есть что-то, что Вам нужно запомнить, то возникают вопросы к преподавательскому составу нашего университета.

Бегло всматриваюсь в текст, выведенный белым мелом на доске, и хочу, глупо хныкнув, стукнуться головой о поверхность стола.

Видимо, первокурсников проверяли на минимальные знания английского языка в этой аудитории.

Конечно же, для человека, знающего английский на высшем уровне, вряд ли будет как-либо полезна информация о построении Present Simple.

— Знаете ли, — фыркаю, складывая руки на груди. По аудитории уже слышатся смешки. — Повторенье – мать ученья.

Знакомая фраза первая приходит в голову и совсем не вяжется с тем самоуверенным видом, с которым я её произношу.

— Я не против, Максимова. Как-никак, учение – свет? Верно? — снова ухмыляется, а во мне аж буря возмущения поднимается. Специально ведь, негодник, делает акцент на том, как глупо звучала моя фраза в данном контексте. — Но, пожалуй, попрошу Вас заниматься английским в свободное от моих занятий время. Договорились?

— Как скажите, — выдавливаю из себя улыбочку и утыкаюсь в открытую тетрадь перед собой.

Надо же было создать такую ситуацию вокруг себя.

Неприятные шептания за спиной так и не прекращаются, но хватает всего один раз обернуться и окинуть всех ненавидящим взглядом, чтобы они смолки.

Кто-кто, но я точно не привыкла попадать в такие ситуации.

***

Пара продолжается спокойно, ведь уже через полчаса многие вообще забывают о моём позоре. Но, несмотря на то, что его я приняла с гордо поднятой головой, всё равно ощутила себя не в своей тарелке. 

Ну не привыкла к подобному. Совсем не привыкла.

Произошедшее так выбивает из колеи, что о своём первоначальном плане вспоминаю лишь к концу занятия.

Не зря ведь выставила себя полной дурой.

Быстро печатаю Алисе сообщение, прикрепляя фотографию, которую удалось сделать.

Несмотря на то, что Матвеев был совершенно не в курсе, что в помещении завелись скрытые папарацци, и не позировал специально, на снимке вышел круто. 

Конечно, для меня главным фактом было просто чётко уловить черты его лица, но вышло настолько хорошо, что аж невольно засмотрелась.

«Гляди, кто тут есть;)» — скидываю сообщение школьной подруге в полной надежде, что в ответ придет: «Кто?». Ну или хотя бы: «О, красавчик, познакомишь?»

Вполне в стиле Алисы.

Но мгновенного ответа нет. Встаю и направляюсь к выходу из аудитории, когда время пары подходит к концу.

Спонтанно ловлю взглядом Матвеева, повернутого ко мне спиной. Как чувствует, гад, тут же поворачивается и смотрит прямо в глаза. 

Отвечаю максимально недружелюбным взглядом исподлобья и покидаю помещение.

Вот уж не стоило ему шутки со мной шутить. Ведь мог пропустить спустя рукава и никак не прокомментировать щелчок камеры и дальнейшие мои реплики.

— Аккуратней, — слышу возмущённый знакомый голос, когда кто-то ударяется о моё плечо.

Конечно, я слышала о растерянности и неловкости беременных, но уверена, сейчас это вовсе не имеет никакого дела к произошедшему.

Она сама нарочно толкнула меня плечом.

— Сама смотри куда идёшь, — спокойно огрызаюсь, окидывая бывшую лучшую подругу быстрым взглядом.

Никаких изменений в ней не вижу от слова совсем. Абсолютно всё на её лице как прежде. Нет новых эмоций, и, что цепляет сильнее всего, какого-то сожаления тоже не замечаю.

Осознание больно царапает глубоко внутри. Настолько, что испытываю желание сморщиться от отвращения.