Да, это были пропагандистские, призванные мотивировать юношей идти на военную службу, картины, но какого качества! Чистые и полные благородства образы с экрана вызывали у молодежи стремление встать в один строй с этими почти что небожителями.

Хотя, что это я? Фильм «Танкисты» тоже был, и вышел он на экраны в аккурат к событиям на Халхин-Голе, где японцы решили проверить на прочность РККА в целом, и наши танковые войска, в частности. Но эту агитку, где через слово все клянутся в верности Сталину и партии, подчеркивая свою любовь к Родине, как-то не хочется и вспоминать. Но вот что интересно, в кино этом наши легкие танки Т – 26 не только летают со скоростью самолетов по полю боя, но и в огне не горят, а у вражеской артиллерии нет даже шансов в них попасть. И это «действо» предлагалось зрителям тогда, когда именно эти Т – 26, увы, горели на Халхин-Голе, ведя абсолютно бесстрашные, граничащие с самопожертвованием, атаки на японские позиции, спасая нашу пехоту. И подвиг их экипажей был вполне реальный, а не киношный. Жаль только, что с экрана нашему зрителю внушалась, что наша броня неуязвима. Тем тяжелее было потом воспринимать реальности войны.

Но тогда они, юные романтики военной службы, этого еще не знали. Вот и грезили заветными курсантскими петлицами.

Полковник Николай Васильевич Климов, офицер-танкист, в начале войны техник роты, улыбнулся, вспоминая – как стал военным? «Весной к нам, как-то, в город [Кузнецк Пензенской области] приезжал один танкист, а у них тогда форма была красивая, кожаные куртки, и вот я решил стать танкистом»18.

«Отношение к курсантам в городе [Оренбургское авиационное училище] было великолепное, – вспоминает летчик-штурмовик П. Е. Анкудинов. – У нас были вечерние прогулки перед сном, и мы шли по центральным улицам. Мы шли – хорошо одеты, в длинных шинелях, хромовых ворошиловских сапогах. Загляденье! Народ нам просто аплодировал!»19 Да, не будем кривить душой: народ любил свою Красную армию.

Что это мы все о летчиках, да танкистах. Поговорим о главном труженике войны – пехотинце. Он таким был, таким и остается сегодня. Будущий офицер армейской разведки Иван Федорович Кружко учился в Киевском пехотном училище. Курсантское довольствие в 1941 г. составляло 42 руб. в месяц. «Это уже было, как говорили бабы на Крещатике, «добри гроши», если учесть, что оклад комвзвода составлял 650 р. На эти деньги уже было можно разгуляться».

И, конечно, не следует сбрасывать со счетов и тот факт, что фоне всеобщей весьма скромной, если не сказать бедноватой жизни, красные командиры были весьма обеспеченными по тем временам людьми. Я помню, как через десятки лет, когда я уже работал на республиканском телевидении, ветераны с явным удовольствием вспоминали, какие продовольственные пайки они, молодые офицеры, получали перед войной. Настолько это им врезалось в память, что можно только представить, какими важными людьми, чтобы не сказать богачами, они чувствовали себя среди перебивавшихся кое-как сверстников. Какой восторг у младших братьев и сестер вызывало их появление с богатыми и вкусными дарами, как светились гордостью глаза матерей, которые видели в них кормильцев и опору семьи.

И вот Клименко на пороге своей мечты по пути в небо: он поступает в летно-штурманское училище. Это сразу переводит его жизнь на новый качественный уровень: «Курсантам выдавалась стипендия: 1-й курс – 80 рублей в месяц; 2-й курс – 100 рублей и 3-й курс – 120 рублей». И это при полном государственном обеспечении, т.е. военной форме и бесплатном питании. Конечно, не это в первую очередь влекло юношу – он хотел летать. Не будем забывать про романтику неба, но все же…