Но Саша перебили его.

– Кто? Дильман? Нашел с кем разговаривать. Он же ещё тот словоплёт, даже хуже.

– Да хорош уже беситься! Он просто бесит тебя, потому что ты не привык трудиться по жизни.

– А ты можно подумать привык.

– А я и не жалуюсь. Короче, говорил я с ним, он сказал что дома нас никто не ждет. Что нас сплавили наши же отцы.

– Зачем?

– А что не понятно? Деньги то их. Можешь даже вспомнить чья это идея была изначально – поехать в Москву к Кипрову. Дильман сказал, что когда мы доучимся, сможем рассчитывать только на себя. Поэтому мы и должны пахать на Кипрова, что бы он нас потом не бросил.

– Чушь какая–то. Не очень то вериться. Мой отец так не поступил бы.

– Ты же знаешь, что ему кроме тебя есть еще кого кормить.

– Это ты о Галине?

– И о её детях. Также еще не все ясно с Надькой

– С какой Надькой? Нашей бывшей одноклассницей?

– Ну да, не просто так же она стала убираться у вас в доме.

Саша громко выругался:

– Вот тварь, хотя на нее это похоже. Да и отец не лучше.

– Да, ладно, сильно то не парься. Мой отец тоже хорош. Надо было уже привыкнуть. – успокоил его Колян.

– Мда..уж.. Бежать нам некуда, и здесь не жизнь. Что делать, ума не приложу.

– Есть один вариант. Он, я уверен, тебе понравиться.

– Давай, не тяни.

– Мы же оба понимаем, что у Кипрова много денег, так много, что если мы получим хотя бы одну десятую их часть, наши дети еще безбедно проживут.

– Ага, так он и поделился.

– Так вот тут-то и начинается самое приятное для тебя. Мы должны сдружиться с Дильманом, его-то он любит и доверяет ему.

– Сдружиться с ним?! С этим козлом?!

– На время, на время. Потом, когда мы через него доберемся до денег Кипрова, мы сдадим его самому Кипру, он Дильмана грохнет, а нам спасибо скажет, ну и поделится, разумеется. У нас и деньги и Дильману отомстим.

– А ты страшный человек, Колянушка.

– Жить-то хочется, – самодовольно улыбнулся Колян.

***

Олег стоял посреди своего кабинета на четырнадцатом этаже и разглядывал единственную картину. Сначала он просто сверял насколько ровно она висит, но затем позабыл это и стал всматриваться в само изображение. Это была картина с двумя сюжетами одновременно. На нижней части, олицетворявшую земную жизнь, была изображена тихая, милая деревушка, глядя на которую, казалось, что мир прекрасен и беспечен, что человек должен быть бесконечно рад и счастлив только от того, что он есть на этой земле. Прекрасные деревья середины лета, такие зеленые и полные жизни. Цветы, пестрящие разными цветами. Иной пейзаж открывался если поднять глаза на верхнюю часть картины. Если земная жизнь была изображена как что-то прекрасное, то жизнь после смерти представляла собой бурный океан. Волны вздымались до невероятных высот. Молнии играли в небе. Казалось даже, что ты слышишь раскаты грома и шум дождя. Видно маленькую шлюпку, которая пытается выжить еще хоть мгновение, и борется с могучей стихией. И только вдали, если очень хорошо присмотреться, можно увидеть берег. Там солнце, там тишина. И нельзя не отметить тот факт, что это место сильно напоминает ту милую деревушку, которая изображена снизу. Олег глубоко вздохнул: