Последние два этажа являются самыми опасными. Там был отель. Хороший наблюдался вид с тридцатого этажа, прямиком на море, на завод и больницу, которая в тот момент еще была соединена с городом, а не откололась, создав остров, и остальные небоскребы, которых было десять штук! Только, трое из них упали при землетрясении, двое стали аварийными, и, если их тронуть, слышно, как металлический каркас создает звонкий и зябкий звук шатающегося здание, а остальные стоят почти нетронутые, только, в основном, последние этажи этих небоскребов обрушились, и также упали в кучу мусора и пережитков человека.

Всегда, когда кто-то доходит последних этажей, удивляется виду. Особенно, когда это июль, и туман проходит на несколько недель. Высокие дома, красивый вид моря, домов, светящихся огоньков других городов, или поселений. А если это ночью, то открывался вид на огоньки от звезд, и вид на луну, которое не увидишь одиннадцать месяцев.

Пятнадцатый этаж.

Это был ресторан. Огромные тени от небоскребов, и вечера смешанным с закатом, выглядели очень красиво. Розово-фиолетовые оттенки от заката смешивались с тенью от домов. Туман размывал картину, отчего казалось, что это все же фотка города с закатом, но с добавлением в Фотошопе размытия, отчего даже вытянутую руку виделось очень плохо.

Двадцать восьмой этаж.

Ноги ужасно болели. Сухой кашель поразил его, но ему было все равно.

На улице было уже очень темно, и он ориентировался на память, хотя, один неверный шаг, или, движение, его туша с многотысячным арсеналом упадет за окно, и пискнуть он не успеет, как от скорости его шея сломается, и потом уже бездыханное тело упадет, сломав ему все кости. Он это понимал, понимали и все, кто соглашался подниматься на небоскребы. Правда, платили хорошо.

Положив баул на землю, ему все равно пришлось включить налобник, чтобы найти собачку на молнии. Наконец открыв баул, и достав устройство, он оттянул его ножки, и поставив поудобнее, включил его.

Принцип его действия прост. На сенсорном экране выбрать «поставить точку, и отправить компьютеру», повернуть в нужную сторону, отправить, и переставить устройство. Этот процесс всего сканирования зоны отчуждения занимал несколько часов, всегда приходилось возвращаться ночью, что не нравилось никому, но и спорить никто не собирался. Согласился – выполняй.

…Грязный ламинат, укрытый ковром, немного скрипел от шагов. На окнах висели прозрачные занавески, покрытые засохшей кровью. Руслану их пришлось вырвать, и они, вылетев из окна, начали извиваться как волны, пока их след все же не пропал из облизывающего фонаря.

Фонарь все же пришлось выключить, больно ярко он светит. Явно кто-то заметил его, и собирался ставить снайперов на него, но походу, увидев, как свет пропал, выслали группу на поиски его, а ему было все равно, он выполняет грязную и тернистую работу, за него любой пойдет мстить, даже жена.

Вдали, чуть левее от небоскреба виднелись слабые огоньки от ламп, и наставив камеру в сторону, он нажал кнопку справа сверху, и произошел негромкий щелчок, и на экране высветилось «Готово!». Перенесся указатель он повторил действия.

Когда пришло время уходить, он услышал топот тяжелых ботинок, и неряшливые переговоры, которые что-то бормотали, стараясь не сильно шуметь.

Встав на одно колено у выхода на пролет, и взяв автомат, он, задержав дыхание вслушивался в звуки. Они приближались, примерно, были на этаже ниже. Но их фонари просвечивали солнечным зайчиком по стенам.

Когда их зеленые каски и камуфляжи появились в прицеле, один лишь щелчок затвора от автомата Руслана испугали их, а когда началась небольшая очередь по стеклу за ними, он в ужасе пытались схватить автоматы, но без смысла. Поняв, что они не могут нащупать автомат, в страхе побежали вниз, при этом крича матерные слова.