Со мною по своей воле отправились в Варшаву Юзефа моя и граф Михай Валевский. Прихватили мы и малютку Изабеллу.

У графа в окрестностях Варшавы был родовой замок, где мы все и поселились. Впрочем, Юзефа вместе с бывшим супругом своим частенько ездили в имение Валевских, дабы навестить Марию, и подолгу там гостили. Но я совсем не скучал, ибо дел навалилось сразу столько, что было просто не продохнуть.

Герцогство Варшавское в ту пору было буквально наводнено шпионами всяких мастей. Кажется, они тогда составляли чуть ли не половину всего населения.

Прежде всего надобно упомянуть, что в Варшаве было устроено бюро французского резидента. Формально оно подчинялось министерству иностранных дел империи, но на самом деле делами его ведал сам Боунапарте.

Бюро возглавлял опытный как будто дипломат Жан Серра, однако деятельность его на сём посту была признана мало эффективной, и в феврале 1811 года он был смещён. На смену ему направили барона Пьера Луи Биньона, впоследствии по завещанию узника Святой Елены написавшего историю французской дипломатии с 1792 по 1815 годы. Ещё барон оставил записки о пребывании своём в герцогстве Варшавском, весьма лживые. Но возвращаемся в 1811 год.

Руководствуясь полученной от императора инструкцией, барон Биньон должен был довершить то дело, которое исподволь подготовляли агенты французского императора, рассыпанные между поляками.

В инструкции (у меня сохранилась её копия), в частности, было сказано, что «император поверяет вам поручение высшей политической важности. Поручение это требует опытности, расторопности и умения сохранять тайну».

Барону было предписано реорганизовать бюро французского резидента в Варшаве, но этим отнюдь не исчерпывались его обязанности. Ещё ему надлежало стать дирижёром, так сказать, польского общественного мнения, что было совсем не просто.

Да, в большинстве своём поляки страстно тянулись к императору и чрезвычайно на него рассчитывали, но они ведь хотели воскрешения великой Польши, то бишь восстановления королевства польского во всём его территориальном объёме. Буонапарте же не хотел отвоевать великую Польшу, а заполучить поляков как пушечное мясо, в коем у него была острейшая необходимость.

И барону Биньону вменялось раздавать сладкие и при этом убедительные посулы польским патриотам, но тут возникали просто громаднейшие сложности, и вот почему.

Ещё не успела Варшава отпраздновать венский мир 1809-го года, как император Франции приказал увеличить польскую армию до 60.000 человек. Армия же эта нуждалась в значительном числе верховых и обозных лошадей.

И было повелено переписать всех лошадей в целом герцогстве, и потом несколько тысяч их было отобрано у частных лиц, частию в счёт недоимок, частию же за обещанием уплаты за них, никогда, впрочем, не осуществлённой.

И возникла ещё одна великая сложность. Доставка новонабранных рекрут в сборные места и привод лошадей в войсковые обозы потребовали множество подвод, которые стали взимать с сельчан, и за которые вместо прямой уплаты предписывалось уменьшить подати.

И ещё. Доставка фуража давала не очень хорошие результаты, и тогда было решено брать у арендаторов государственных земель их жизненные припасы, в счёт арендной платы.

Тут остановлюсь и замечу, что народонаселение герцогства Варшавского буквально стонало от боунапартовых поборов, а ведь территория герцогства при этом отнюдь не увеличивалась.

Барону Биньону же следовало каким-то образом настраивать общественное мнение на мажорный лад, и убеждать, что поляки сами должны начинать борьбу за великую Польшу, а потом император, в свою очередь, им поможет.