– А мне кажется, что выживали там одни вещуны, – я сморщилась, наращивая в ладонях солнце.

Врата, чувствуя его жар, медленно расползались. Щель ширилась. А тьма за вратами, кажется, становилась лишь гуще, ощетинившись на дневной свет.

– Вещуны сами по себе не передвигались, – возразила Светла. – Они привязаны к хозяину и всегда находились рядом. Иногда их оставляли в определённом месте, привязав к нему чарами, но для этого пишущим нужно было дотуда добраться. И провести там много времени. Не бойся.

А я вроде и не... Разве что чуть-чуть. Не по себе. В чужое же сакральное место без приглашения лезем, да.

Вёртка предупредительно вылезла наружу и обвилась вокруг меня вторым поясом, живо поглядывая по сторонам. Вьюж подышал тьмой, чутко шевеля носом, и первым скользнул в щель. А я ещё немного постояла рядом с вратами, ожидая, когда они распахнутся шире.

– Гробницы?.. – прошептал Зим возбуждённо.

– Не знаю, – отозвалась я тихо. – Посмотрим.

– Ваши впускают всех, кто помнит, – продолжал знающий. – А эти? А если одного чаротворного солнца мало будет?

Врата распахнулись ещё шире – я уже пролезу, а Зим пока нет.

– На месте разберёмся, – я напряжённо наблюдала за чернильной тьмой. – Всё равно писать никто из нас не умеет. И за пишущих мы не сойдём. Или нас пропустят, или нет. Третьего не дано.

Всё, теперь и Зим пролезет.

– Не подведи, Шамир, – я подняла на вытянутой руке своё солнышко. – И покажи, зачем мы внезапно лезем в очередную кладовую, а не за записями торопимся. Пожалуйста.

Вьюж не возвращался. Наставители встревоженно примолкли. Я осторожно проскользнула в щель, сделала пару шагов и подбросила солнце в воздух, быстро слепив второе. Не помогло. Тьма по-прежнему отражала или всё-таки поглощала любой свет. Даже я ничего не видела, что уж о Зиме говорить.

– Стой, – слышала я, однако, по-прежнему хорошо и лучше обычного человека. И шаги знающего расслышала, и чётко отметила его местонахождение.

Зим замер. Я погасила оба ненужных солнца, попятилась, ухватила своего спутника за рукав и попросила Вёртку:

– Иди вперёд, Вёрт, и предупреждай. Обо всём – от порогов и ступеней до...

А подруга придумала кое-что получше. Повертелась у моих ног, что-то почаровала, и я вдруг, моргнув, поняла, что... вижу. Пол слишком близко. И потёртые носки валенок... своих. И Зимовых сапог – рядом. Вёртке тьма нипочём! И я могу смотреть её глазами!

И, как выяснилось чуть позже, не только я. Когда я крепче перехватила руку Зима, между нашими запястьями вспыхнула искра и протянулась нить. Знающий тряхнул головой, моргнул и удивлённо уставился на меня.

– Я тебя вижу!.. – поведал он шёпотом. Огляделся и восторженно добавил: – И город!..

Да, когда Вёртка перебралась на мои плечи, я тоже это увидела: нас окружал город – город во тьме... город из теней. Ровные ряды пустых домов без крыш – словно продолжение верхних построек. Словно дома, как столбы, частично вкопали в землю. И, напрягая глаза, я даже «потолок» рассмотрела – дома упирались в него четвёртыми этажами, и он накрывал их, как полотенце чистые кружки. А ворота мерцали позади нас узкой алой расщелиной.

Был ли спуск в зачарованное теневое подземье из верхних домов? Наверное. Но, поди, лишь для посвящённых.

– Держимся друг за друга, – предупредила я, отыскав взглядом Вьюжа.

Я обычно видела в темноте так, точно предметы светились изнутри, разгоняя мрак. А вот Вёртка – так, точно сама была солнцем, и её лучики отражались от любых поверхностей как от зеркала.

– И здесь нет теней, – первым заметил Зим.

– Пошустрей, ребятки, – напряжённо поторопил нас дядя Смел. – Чары Вёртки небесконечны. Пока она даёт вам и свет, и воздух, но может быстро устать питать двоих.