Ольга Семеновна немного успокоилась, но слезы ее не кончились. Офицер принес ей чай с лимоном. Она закрыла лицо руками, ее плечи сотрясались от плача, она плакала беззвучно. Когда она окончательно успокоилась и подняла глаза на военкома, ему хотелось умереть на месте. Он чувствовал огромную вину перед семидесятилетней женщиной за плохое исполнение служебных обязанностей своих предшественников, которых уже могло и не быть на этом свете. А если были, то они не испытали такого горя… Они могли искренне считать, что работали достойно и достойно встретили старость в своей семье, в окружении детей и внуков. А эту женщину лишили радости именно те люди, которые не вникали в детали. Выписали документ о смерти живому человеку, ни в чем не повинному, лишив его семьи. Все это военком понимал и чувствовал себя виноватым. Хотя и не он совершил ошибку.

Он встал, подошел к Ольге Семеновне, извинился перед ней и спросил ее коротко:

– Чем сейчас я могу помочь вам?

– Самое главное, что вы можете сделать для Григория, это найти хорошего доктора и помочь вернуть память. Он всю жизнь был инвалидом. Хочу, чтобы старость он провел по-человечески. В семье. Со мной. Я чуть не уехала из Калуги навсегда. Встретила его на нашей скамейке в парке над рекой, где мы с детства с ним любили сидеть. Вот там я его и нашла.

Ольга Семеновна заплакала снова. Военком попросил ее подъехать завтра за направлением. За сегодняшний день он найдет самого лучшего врача, который имеет опыт, и у Григория появится шанс стать пенсионером, но здоровым, а не инвалидом первой группы.

Вслед за Ольгой Семеновной вышел офицер, который ее встретил в приемной военкома. Теперь он спросил, куда ее нужно отвезти. Она не стала отказываться и хотела отправиться домой. Но представила, в каком взволнованном виде она сейчас появится перед Гришей… Она получила такое подтверждение истинного лица Гриши, что сомневаться уже не приходится. Теперь нужно все силы бросить на его выздоровление, возвращение памяти. Ольга вспомнила, как Гриша волновался, когда она ему начинала что-то рассказывать, а он силился вспомнить эти события, но ничего не получалось. В его памяти был полнейший провал, и от этого он страдал еще больше.

Сейчас Ольга решила прийти в себя, немного успокоиться и попросила подвезти ее к педагогическому институту. У нее было несколько свободных часов, чтобы войти в здание института, побродить по коридорам, почувствовать родной запах аудиторий, где они набирались ума в юные годы.

Где сейчас все ее однокурсники? Теперь кого-то из них можно увидеть сидящих на лавочке и наблюдающих за внуками, а кто-то уже никогда не встретится…

Ольга остановилась перед зданием института и не узнала его. Основной корпус уже не был главным. Рядом возвышалось новое современное здание, удивительно гармонично вписавшееся в единый архитектуарный ансамбль зданий ее родного института. Конечно, никого она там не ожидала увидеть из однокурсников, все давно уже вышли на заслуженный отдых. Но пройтись по коридорам, посмотреть, как живут студенты сегодня, она вполне сможет.

Она помнит, как поддерживали ее парни и девчонки, когда узнали о гибели жениха. Помогали ей в подготовке к экзаменам, относились к ней бережно и чутко. Они помогали ей выжить. Она выжила… Эх, сколько страданий она пережила… А ведь не случайно ей приснился сон, когда Гриша ее успокаивал и просил не плакать, а ждать. Сказал, что жив… Пятьдесят долгих лет прошло… Она все-таки была здорова, а как Гришенька жил в одиночестве. Он и отца не вспомнил. Но хотя бы отцу подарил счастье прожить с сыном более двадцати лет.