Снова совпадение? За два дня до назначенной свадьбы? Точно нет.

Что ж, теперь он по крайней мере знал, за сколько его женушку купили. Несколько миллионов золотом — щедро. Значит, Гидеон всерьез сделал ставку на эту серую на вид мышь.

Монтегрейн захлопнул папку с досье и достал из ящика стола спички.

До тридцати лет он ни разу не держал в руках спичек: чтобы разжечь огонь, стоило лишь щелкнуть пальцами. А сейчас в нем осталось магии не больше чем в Дрейдене, никогда не владевшем даром.

Рэймер сжал зубы и чиркнул по боку шкатулки, поднес длинную спичку к бумагам, держа папку за край второй рукой. Затем, чудом не опалив пальцы, бросил в мусорную корзину, когда догорело.

Завоняло паленым. С магией он бы распахнул окно с той же легкостью, что и разжег бы огонь…

Но магии больше не было.

Пришлось вставать, браться за трость и ковылять к окну самостоятельно.

9. Глава 9

2 года спустя после Бала дебютанток

Монтегрейн-Парк, Столичный округ, Мирея

Он приехал уже затемно. Спешился, сам отворил ворота.

Дворовые собаки тут все встрепенулись и встретили хозяина радостным лаем. Подбежали, виляя хвостами, тыкаясь носами в колени и подставляя крупные головы для ласки.

— Кыш! Пошли! — рявкнул на псов появившийся из пристройки старый конюх. И тут же склонился в полупоклоне. — Рад приветствовать, милорд.

И ни вопроса, ни удивления — обслуживающий персонал Монтегрейн-Парка уже привык, что молодой хозяин исчезал и появлялся в поместье без предупреждения.

— Я тоже рад тебя видеть, Хомин, — улыбнулся Рэймер, вручая поводья старику, служившему в их усадьбе столько, сколько он себя помнил. Потрепал ближайшего пса между ушами и направился к крыльцу.

— Надолго к нам, лорд Монтегрейн?!

— До утра!

В ответ конюх печально вздохнул и повел коня на задний двор. Все еще возбужденные от нежданной встречи собаки поспешили за Хомином, весело погавкивая.

***

Она сидела в гостиной у камина. Поздняя весна, до лета рукой подать, а в камине горел огонь, наполняя помещение совсем не подходящим сезону удушливым теплом.

Только войдя в комнату, Рэймер расстегнул китель. А пройдя несколько шагов, скинул его с плеч и набросил на спинку ближайшего стула.

— Ты приехал. — Уголки губ сидящей у камина женщины приподнялись в искренней теплой улыбке.

Она отложила книгу со своих колен на невысокий круглый столик к стопке других.

— Не вставай, — остановил Рэймер, видя, как тонкие бледные пальцы супруги ухватились за края широких подлокотников в поисках опоры. — Я подойду.

Улыбка Анабель стала благодарной. Женщина отпустила подлокотники и сильнее запахнула шерстяную шаль на своих плечах — жаркого камина ей было мало, ее знобило.

Монтегрейн подошел, привычно коснулся губами прохладной щеки с чуть суховатой кожей и уселся прямо на ковре. Оперся спиной о боковину кресла и согнул ноги в коленях, прикрыл глаза.

— Устал? — ласково спросила Анабель. Протянула руку и погладила его по волосам.

— Мертвецки, — пробормотал он, не открывая глаз.

Собаки во дворе уже унялись, и теперь в доме стояла полная, гробовая, звенящая тишина, нарушаемая лишь треском съедаемых пламенем поленьев в камине.

— Тогда зачем приехал? — в голосе Анабель послышался легкий укор, но, даже не смотря на нее, Рэймер безошибочно определил по интонации, что она улыбается.

Движение руки продолжилось. Когда-то в детстве мать гладила его так же.

Монтегрейн подумал, что не мешало бы встать или хотя бы повернуться, чтобы разговаривать лицом к лицу, но шевелиться не хотелось.

— Я обещал тебе приехать в конце недели, но у меня не получится, — объяснил, по-прежнему не открывая глаз. — У нас последние экзамены в академии. Нужно подготовиться и помочь Конраду. Раньше следующей недели мне не вырваться.