Каждый шаг отдается волной возбуждения, гладкий камешек ласкает кожу, а в глазах мужчины настороженность сменяется покорностью и восхищением. Даше нравится чувство обладания, хотя она еще даже не прикоснулась к обнаженному телу своего… любовника? Или пленника?

Шелк простыней скользит и приятно шуршит под коленом, цепочка чуть слышно звякает, когда Даша снимает это странное украшение с пояса. Опаловая капелька качается в воздухе, и фиолетово-синие глаза следят за ней не отрываясь, как загипнотизированные. Дыхание мужчины становится быстрым, прерывистым, он нервно облизывает пересохшие губы, а кошачья лапа, прикрывающая его пах, вдруг оживает, словно мертвый зверь решил угрожающе выпустить когти.

Провоцирующе покачивая подвеской, Даша садится на мужчину верхом, небрежно отбрасывая меховую накидку и чувствуя возбужденным телом его готовность. Губы сами собой расплываются в довольной, немного хищной улыбке. Молочный камень ложится на резко вздымающуюся мужскую грудь. Дашины пальцы на секунду путаются в серебристой гриве, а затем раздается отчетливый громкий щелчок  - цепочка оказывается застегнутой на шее жертвы. И довольный Дашин смех - попался!

Больше не сомневаясь ни секунды, девушка наклоняется и целует приоткрытые в резком вдохе губы, жадно пьет из них, чуть покусывает, ласкает… а руки уже сами скользят по безупречно-гладкому мужскому телу, кончиками пальцев ловя малейшую дрожь.

Сине-фиолетовые глаза вспыхивают, словно отражая неровный огонь факелов, но покорность в них вдруг сменяется сначала вопросительным, а потом очень по-мужски довольным, властным блеском. Руки уже не безвольно раскинуты на черном шелке, они подхватывают Дашу за талию, потом скользят, целенаправленно и уверенно, к ее груди. Останавливаются на миг, словно спрашивая разрешения, и повинуются требовательному женскому стону - продолжай!

У него длинные аристократические пальцы с ровными овальными ногтями и по контрасту - шершавые, мозолистые ладони. Он нежно обрисовывает каждую грудь, подхватывает их в ладони, как в чаши, затем проводит пальцами по ложбинке, игриво касаясь опала, и вдруг сжимает камень в руке, буквально на секунду.

Даша чувствует, как раскаляется цепочка на ее шее, но не жжет, а просто греет, и выпущенный на волю опал ложится между грудей теплым котенком, трется о кожу и почти мурлычет.

- Попалась, - хрипловатый шепот в полутьме окончательно сносит остатки разума, и в следующую секунду двое уже жадно целуются, беспорядочно лаская друг друга и забыв обо всем.

В какой-то момент мужчина уверенно подминает Дашу под себя, продолжая целовать, и резко входит, вызывая почти болезненный вскрик удовольствия. Его член идеально подходит для нее, и каждый толчок отдается наслаждением не только между ног, но и во всем теле. Движения становятся все быстрее, резче, Даша уже стонет в голос, цепляясь за плечи мужчины слабеющими пальцами…

Вот… еще секунда… еще!

- Девушки бывают разные, черные, белые, красные! - завыл противный тенор где-то над ухом, и темная спальня, наполненная любовными стонами, скомкалась, смялась, развеялась ошметками кружевного тумана.

- А-ахренеть! - сказала Даша хрипло, глядя в свой расчерченный утренним узором потолок. Хлопнула ладонью по гнусно завывающему будильнику и откинулась обратно на подушку.

За окном только-только светало, и модный частый переплет большого панорамного окна разрисовал комнату затейливыми «классиками».

Даша быстро перевернулась на бок и жадно отпила из оставленного на тумбочке стакана с водой. Поморщилась - вода успела стать противно-пыльной на вкус, но для пересохшего горла разницы особо не было.