– Дома. К одиннадцати, наверно, уже спала.
– Одна?
– Моя личная жизнь вас…
– Одна? – повторила Ева железобетонным тоном.
– Да. Во второй половине дня сходила на музыкальный вечер и к шести вернулась. Поужинала и работала до десяти. Нет, серьезно! Вы спятили, если думаете, что я причастна к смерти Дориана!
– Вчера вечером между десятью и часом?
– На репетиции «Богемы» в Джульярде. С семи до начала одиннадцатого. Потом пошла с двумя коллегами выпить и обсудить постановку. Сидели за полночь, вместе взяли такси, и я приехала домой.
– Имена.
– Вы меня оскорбляете!
– Да, и это тоже запомните. Имена!
Элла с гордо поднятой головой отбарабанила фамилии.
– А теперь вон из моего дома!
– К тому идет. У вас есть машина?
– Нет. Я живу в городе с прекрасной системой общественного транспорта, и моя работа находится в пяти минутах ходьбы от дома.
Последний вопрос Ева задала в основном, чтобы позлить собеседницу:
– Бывали в Нэшвилле, Теннесси?
– Разумеется, нет! Что я там забыла? Это же, если не ошибаюсь, столица кантри! – В ее устах последнее слово прозвучало как грязное ругательство. – Уже хотя бы по одному этому ноги моей там не будет!
– Они как-нибудь переживут. Спасибо, что уделили время.
– Если вы еще раз явитесь сюда с оскорблениями, я вызову адвоката!
– Я вернусь только в том случае, если вы солгали. И тогда адвокат вам действительно понадобится!
Ангелла с треском захлопнула дверь, и Ева с наслаждением вдохнула показавшийся прекрасным и свежим воздух улицы.
Теперь, подумала она, срочно требуется выпить.
Маяться в пробках, к счастью, оставалось недолго, и она въехала в ворота своего дома вскоре после того, как на фоне сине-фиолетового неба засверкали белые озерца фонарей.
Темный силуэт выстроенного Рорком дома с причудливыми зубчатыми башенками возвышался точно замок. В несчетных окнах горел свет.
Домой хотелось еще сильнее, чем выпить. Домой, где ждет спокойствие, простор и время, чтобы привести в порядок мысли, где можно набраться сил для расследования убийств.
Она бросила машину перед домом, наклонившись, прошла к парадной двери сквозь расшалившийся ветер.
Сейчас ее ждет встреча со скелетом в траурно-черном костюме и жирным котярой у ног.
Соммерсет, дворецкий Рорка, вскинул брови.
– Первый день после отпуска завершился без жертв и разрушений. Надолго ли?
– Сейчас загоню линейку, которую ты проглотил, подальше тебе в задницу – и начнутся жертвы и разрушения!
– Без подобного замечания день пропал бы зря.
Ева швырнула пальто на нижнюю балясину перил, потому что удобно – и раздражает Соммерсета, – и пошла вверх по лестнице в сопровождении кота, который приветственно терся о ее ноги.
Остановилась.
– Ты, наверно, обожаешь оперу. Развлечение как раз в твоем вкусе.
– Я поклонник самого разного искусства. Слышал Дориана Купера в Метрополитен, «После полуночи» и других местах. Недавно узнал о его кончине. Такой молодой, такой яркий талант! Трагедия!
– Любое убийство – трагедия.
– Некоторые задевают больнее других. Он в ваших руках? В новостях не назвали имя следователя.
– Да. В моих.
Ева поднялась в спальню и направилась прямиком к локализатору.
– Где Рорк?
Рорк в данный момент не в резиденции.
То есть еще не вернулся, подумала она и догадалась проверить телефон. Естественно, там ждало сообщение.
Лейтенант, надеюсь, твой день прошел неплохо.
Слушая легкий ирландский шепоток в его голосе, Ева скинула жакет.
Надо срочно смотаться в Детройт, ненадолго. Вернусь к половине восьмого или раньше. А пока позаботься хорошенько о моем копе!
Значит, есть немного времени. Можно расположить материалы на доске в кабинете, перечитать отчеты и заметки.