— Девочку не трогай, понял?

— Да нахрен она мне сдалась, — бросает Грин, копаясь в своем телефоне.

И правда, все то время, пока нет Лекса, он на меня даже не смотрит. Кажется, я его совсем не интересую, но это к лучшему. Я могу хотя бы немножко выдохнуть, потому что под прицелом внимательного взгляда Лекса это сделать невозможно.

Но вот он возвращается, и я снова напрягаюсь, потому что на заднее сиденье летит еще одна сумка. Она плотно закрыта, но судя по всему, там тоже деньги.

За что они получают столько? За оружие? За наркотики?

Нет, конечно, я хотела бы верить в лучшее, в то, что у них просто какой-то легальный бизнес, но как-то ни пистолет, ни набитые купюрами сумки к этому совсем не располагают.

Чтобы отвлечься от жутких мыслей, я решаю достать телефон, но мое движение замечает Лекс.

— А вот это лишнее, — спокойно замечает он и забирает у меня мобильник.

И вот это уже неприятный знак. Первое ограничение свободы.

Это очень и очень напрягает.

— Отдайте! — прошу я. — Отдайте, пожалуйста, я не буду звонить в полицию, честное слово!

— Ну ты и тупая, — фыркает Грин, но осекается под холодным взглядом Лекса. — Да молчу, молчу я.

—В следующий раз по печени получишь, — спокойно предупреждает его Лекс. Потом оборачивается ко мне. — А ты, девочка, успокойся. Мобилку верну, когда домой тебя отправим.

— Уже скоро, да? — вырывается у меня. Потому что за сменой цифр на часах я слежу так, как никогда в жизни. И осталось всего тридцать минут до того момента, как Паша должен меня забрать.

— А это не к нам вопросы, — усмехается Лекс. — Голодная?

— Что? — я не сразу понимаю, что это он ко мне обратился. — В… в смысле?

— В прямом. Есть хочешь?

На самом деле хочу, на меня всегда от нервов голод нападает, но я мотаю головой. Потому что знаю: при них мне кусок в горло не полезет. Вот сейчас Пашка приедет, заберет меня, и в качестве извинения пусть ведет на обед! На пары я после такой нервотрепки сто процентов не вернусь. Мне нужен отдых и восстановление!

— Точно не хочешь? — еще раз спрашивает Лекс. — А пить?

После его слов я понимаю, что у меня во рту настоящая пустыня. Тоже, наверное, от нервов.

— Пить хочу, — тихо признаюсь я.

— Понял, щас на заправку заедем, — кивает он и через пару километров действительно сворачивает к заправочной станции. — Грин, метнись по-братски. Возьми мне колу, что-нибудь пожрать, а девочке… Эй, Ярослава, что хочешь?

Я вздрагиваю, удивленная тем, что он запомнил мое имя. А еще тем, что он интересуется моими желаниями.

— Домой хочу, — вздыхаю я.

Лекс насмешливо на меня смотрит.

— Повторяю, девочка, это не к нам вопросы. Что тебе в магазе взять?

— Минеральной воды, если можно.

Грин с недовольным лицом кивает и уходит, а я с ужасом жду, что Лекс снова будет на меня смотреть своим прожигающим до самого нутра взглядом. Но он, к счастью, отвлекается на звонок и выходит из машины, и я облегченно выдыхаю.

Слава Богу!

А через двадцать минут приедет Пашка. И все кончится.

Только эта мысль меня и спасает от того, чтобы не сойти с ума.

В машину парни возвращаются вдвоем, они шуршат упаковками от сэндвичей, а мне на колени Лекс кладет бутылку минералки.

Ледяную. Черт.

— Спасибо, — бормочу я, несколько секунд кручу ее в руках, а потом откладываю в сторону. Это не укрывается от внимания Лекса.

— Что не так, девочка?

— Не той марки? — ржет Грин. — Ну сорян, взял че было.

— Все хорошо, правда, спасибо! — пылко убеждаю я.

— А почему тогда не пьешь?

Почему-то под взглядом этих жестких светлых глаз у меня не получается врать, да и смысла в этом, наверное, нет, так что я со вздохом объясняю: