– Да особо рассказать нечего. Но для вас, как я понимаю, все сведения хороши, – хитро улыбнулся он и зачем-то расстегнул «молнию» своей кожаной куртки.

– Правильно понимаете, – улыбнулась и я. – Итак?

– Когда я вышел из подъезда и подошел к арке, навстречу мне шел высокий мужчина. Лица я его не рассмотрел, поскольку было темно. Когда я вошел в арку, он из нее уже выходил. В этот момент в ту же арку въехала какая-то светлая легковушка, ослепив меня фарами. Я отошел в сторону, пропуская ее, и вышел на улицу. Почти сразу услышал глухой стук. Машинально обернулся, но позади себя ничего, кроме пустой арки, не увидел. Ну и пошел дальше. Все.

– И вам не пришло в голову вернуться и посмотреть, что случилось? – разочарованно спросила я.

– Честно сказать, нет. Я спешил. И потом, может, тачка врезалась во что-то. Я как-то не придал тому особого значения. Но вот удар этот мне потом некоторое время не давал покоя. Теперь вот понимаю, что случилось.

– А какой марки был этот автомобиль? Номерные знаки?

– Марки?! Да я и цвет-то точно назвать не могу. Но светлая – это железно. Может, белая. Или бежевая. Светло-серая, возможно. Говорю, темно было. А хотя… – тут он снова задумался, уставившись на свои руки. – Да! Я ведь пешком пошел. Потом услышал, что уже из арки машина выехала. Сразу почти. Я опять обернулся, мельком через плечо глянул. И это была какая-то наша светлая, опять же, тачка. Точно! Либо «девятка», либо «восьмерка»! – довольный собой воскликнул он. – Да-да! Если это была та же, что на парня наехала, то ищите «девятку» или «восьмерку». Что-то в этом роде. А он что, помер?

– Да. Иначе мы бы так не суетились.

– Ну да, ну да. Понимаю, – поморщил он свой тонкий нос.

– А кроме звука удара, вас тогда никакие другие звуки не насторожили? Визг тормозов, например? Ведь должен же был водитель резко затормозить, если надвигался на человека. Реакция ведь чаще одна на такие ситуации.

– Хм… Кстати, нет. Точно нет! Может, я поэтому так халатно и отнесся к этому? Да и вскриков никаких не было. Машина, между прочим, в арку въехала на малой скорости. А вдруг его специально сбили? – осененный догадкой, посмотрел на меня Борисов. – Уж слишком быстро все произошло. Как по плану. Вот если человека сбил, да еще и в темном дворе, как наш, все-таки, наверное, выйдешь из машины и посмотришь, что к чему. Так?

– Или сбил, испугался и деру дал, – выдвинула я свою гипотезу.

– Черт его знает, – дернул он плечом. – Но вот теперь, когда я все так хорошо вспомнил, мне кажется, не все тут чисто. Это я вам как шофер с почти тридцатилетним стажем говорю. Если бы водитель ехал быстро, то понятно. Но этот, при его-то скорости, сильно бы не ударил. Да и затормозить вполне успел. И уж никак не насмерть! А у вас какие догадки?

При этих словах Борисов неожиданно хлопнул меня по коленке и засмеялся. Таких фамильярностей я от него если и ожидала, то не в данный момент. Он, конечно, бабник. Сразу видно. Недаром его теща разговаривала со мной, как с очередной любовницей. Но тут уж пошел перебор.

– Догадываюсь, что это лишнее, – строго ответила я, кивнув на свою коленку.

– Да ладно. Чего такого? Поехали, расслабимся? – И он снова потянулся к моей ноге.

Резким ударом ребра ладони я отбила его руку и мило улыбнулась:

– В другой раз, Вовик.

– Ого! Как злобно ты ко мне. А я-то думал, что помог тебе. И где благодарность? – еще с надеждой в голосе спросил он, потирая ушибленное запястье.

– А вы зайдите в Октябрьский отдел полиции, вам там орден выдадут. Или согласен на медаль?

– О, образованная. Твардовского читаешь.