– Милая, ты опоздаешь – сказал он, улыбнувшись.

– Уже бегу, – без особого энтузиазма ответила она и изобразила нечто похожее на улыбку, потому что идти ей никуда не хотелось.

Она, конечно, знала, какой он ей готовит сюрприз, но он не должен был знать, что она это знает. Он и не знал, как и того, что из дома, который напротив, за ним вовсю сейчас шпионят в бинокль.

***

Шпионила Анна Васильевна, находясь в полном поварском обличии. К ней с костюмами страусов приехали Анфиса и Максим. Костюмы Анна Васильевна уже успела оценить по достоинству, она сказала, что такого убожества никогда не видела, то есть вполне подойдут. Она вообще-то сейчас занималась приготовлением угощений для банкета и уже успела отдать все поручения, а к себе домой забежала только за тем, чтобы принять Анфису и Макса, но по привычке сразу же прилипла с биноклем к окну. Привычка – страшное дело. Конечно, она теперь имела доступ к дому своего горячо любимого соседа, и теперь она могла наблюдать за соседом воочию, но привычка шпионить из своего дома была сильнее

– Честно говоря, даже не знаю, – сказала Анфиса Михайловна, – как нейтрализовать эту «Лебединую песню». У нас уже мало времени. Может быть, их просто закрыть в чулане или вообще не пустить в дом?

– Да нет, – отозвался Макс, – они в чулане будут шуметь, орать, привлекут внимание. Да и дверь в дом им откроют.

– А, может быть, тогда, пока не поздно, сломать им машину, чтобы они не смогли сдвинуться с места. Может быть, разобрать на части их автомобиль? Ты ведь разбираешься в автомобилях?

– Нет, слишком тяжеловесно. К тому же, они могут догадаться вызвать такси.

– Ты думаешь?

– Угу. Ну ладно. Значит, надо было заранее украсть у них все часы и перевести все стрелки назад. Часа на два, чтобы они опоздали.

– Да, это, кстати, неплохая идея. Я люблю воровать время, – по-философски произнес Максим.

– Успокойтесь, – влезла в их диалог стоящая у окна с биноклем Анна Васильевна. – Я им уже позвонила и сказала, чтобы не приезжали, – сказала она и мгновенно, как метеор, даже не успев поймать восхищенные взгляды Анфисы и Макса, убежала на работу, которая теперь была через дорогу.

***

Инесса, облаченная в серебристое вечернее платье, вернулась в дом с неохотой, а дома уже был готов для нее праздник. Столы ломились от яств и угощений, Анна Васильевна постаралась на славу. Всюду ходили официанты, по-доброму улыбаясь гостям, разнося им на подносах шампанское. Гости были воодушевлены и нарядны, и всюду мелькали вспышки от фотокамер. «Какой кошмар! – подумала по себя Инесса, потому что скучность и заурядность этого мероприятия была угрожающей». Она представила, как сейчас выползет на сцену эта «Лебединая песня», и все гости начнут снимать это на камеру. Инесса хотела заплакать, но натянуто улыбнулась, потому что к ней подошел Иван и взял ее под руку.

– Как ты прекрасно выглядишь! – сказал ей Иван. – А сейчас будет тебе мой сюрприз, – с волнением произнес он.

– Ну надо же, – скривила лицо Инесса.

Вдруг заиграла легкая классическая музыка, погас свет, и на освещенную всеми лампами сцену выбежали – нет, не лебеди, а две птички неопределенной породы и весьма странной наружности (что-то среднее между носорогом, горностаем не первой свежести и карликовым динозавром). Они стали развязно танцевать на сцене, не попадая в такт музыки. Иван побагровел и остолбенел. Вначале в зале, внимательно следящим за действом на сцене, настала гробовая тишина, потом гости стали шушукаться, а самые смелые включили телефоны и стали снимать на камеры, но не страусов, а Инессу. Инесса вначале молчала, потом улыбнулась и уже потом, когда птички стали выделывать немыслимые кульбиты, она стала смеяться от души. Зал взорвался аплодисментами. Иван, уже немного отошедший от шока, хотел остановить эту страусиную вакханалию, но Инесса не дала ему этого сделать. Она вцепилась в него мертвой хваткой и потребовала кольцо, потому что это был самый прекрасный сюрприз в ее жизни.