– Добрый день, Иса, – приветствует ее Линда, выныривая из коридора в коротеньком шелковом халатике в черный горошек.

– Добрый день, Линда, – Исабель лучезарно улыбается полными губами, показывая белоснежные зубы.

Они здороваются по-итальянски – Исабель владеет им в совершенстве, ведь ее дедушка из Неаполя, – после чего переходят на португальский.

– Чего бы тебе хотелось на завтрак? – спрашивает Исабель. – Я испекла яблочный пирог, паштейш де ната, болос де аррос, кейшаджини и тосты с повидлом…

– Спасибо, паштейш де ната! – Линда садится за стол, не в силах отвести глаз от этого чуда португальской кухни.

С первого дня в Лиссабоне эти сладости ее околдовали. Невероятное сочетание яиц, сливочного масла, сахара, молока, риса и корицы придает этому блюду оригинальные нотки. Паштейш де ната – настоящий шедевр кулинарии: маленькие слоеные булочки, начиненные нежным кремом с вкуснейшей карамельной прослойкой. Линда могла бы есть их до бесконечности – ведь пробежки сжигают много калорий. Хотя недавно она поняла, что нужно лучше следить за фигурой, увы, обмен веществ уже не тот, что в двадцать лет.

– А пить что будешь, милая? – спрашивает Исабель.

– Эспрессо, – отвечает Линда. – Горячий!

– Отлично, – Исабель подмигивает ей, вставляя таблетку в кофе-машину. – Сейчас все будет.

Линда наблюдает за ней. В каждом движении – врожденная грация, будто она кружится в танце. В свои сорок лет, – из которых около двадцати пяти она работала на других, Исабель будто заключила сделку с дьяволом: ни морщинки на шее, ни вокруг глаз. Ее янтарная кожа, источающая приятный аромат, орехового цвета глаза, наполненные светом, на нее хочется смотреть и смотреть. Она, несомненно, красива – но красота ее, простая и спокойная, только и ждет, чтобы ее заметили. Если бы не Исабель, поначалу Линда пропала бы в новом городе. Она научила ее первым португальским словам, и именно с ней Линда общается чаще всего. И не только потому, что Исабель в совершенстве владеет итальянским. С этой женщиной ей комфортно, и кажется, что они знакомы целую вечность. И еще, в ней есть какая-то тайна. Исабель умеет гадать на картах, и вообще она – кто-то вроде экстрасенса. Спустя несколько дней после приезда в Лиссабон Линда побывала у нее дома и увидела множество баночек с алхимическими маслами, бутылочки с растительными настоями, чудесные квинтэссенции, которые Исабель использует в своих загадочных ритуалах.

В Лиссабоне Иса стала для Линды настоящей подругой. Она даже как-то сказала об этом Марчелле в одном из телефонных разговоров, и в ее голосе Линда уловила нотку ревности. Томмазо относится к их отношениям неодобрительно, но Линде все равно. Будь его воля – ей пришлось бы общаться только с женами дипломатов. А ей этого совсем не хочется, ей не о чем с ними разговаривать. Они только и говорят, что о детях, мужьях и шопинге.

Единственная общая тема для разговора – это интерьер. Тут уж Линда, разумеется, сразу стала для них гуру, непререкаемым авторитетом, к ней они обращаются за советом по любому поводу. Но всякий раз, как затрагивается эта тема, сердце ее сжимается: она так хочет вернуться к работе, заниматься собственными проектами, но пока это невозможно. И, сказать по правде, от Томмазо помощи совсем мало: похоже, ему очень удобно, что она сидит дома и всегда рядом.

– Паштейш де ната и кофе, – Исабель ставит на стол ее завтрак.

– Спасибо, дорогая, – Линда благодарно улыбается и тут же принимается за десерт.

И в этот момент появляется он. Прямо из патио, своего ботанического царства. Без растений и цветов жизнь Томмазо утратила бы равновесие, как сразу подметила Линда. В суете повседневных обязанностей он каждый день рискует потерять свой баланс. Но в окружении природы, среди своих роз всегда сдержанный Томмазо может, наконец, выплеснуть свои эмоции – здесь он в своей стихии. Вот почему он хотел, чтобы у них была мансарда с внутренним садом.