Похоже, Габриэль решила, что ничего непредсказуемого со мной не произойдет (а может, набрала-таки материала на свой десяток статей, как острил Враноффски), и передала меня на попечение своих помощников. А точнее, Зои – в основном ко мне заходила именно она. Вот и теперь, когда Габриэль выставила Снайпера (удивительное дело – он исчез без единого слова), я увидел ее. Медицинская форма – не самая красивая вещь на свете, но Зои она шла. Темные волосы, как всегда, убраны в гладкий пучок, на лице привычное строгое выражение, в руках очередной инъектор. И, разумеется, Зои долго ворчала, что я слишком трачу силы на разговоры и вообще не соблюдаю режим. Впрочем, в отличие от Габриэль, Зои отнюдь не так грозна, как хочет казаться. Я же слышал, как она разговаривала с Женей. Да и на меня ворчала больше для порядка. А еще я заметил, что она раз за разом возвращается взглядом к моим недавним шрамам – футболки на мне не было. И все больше хмурится. С чего бы, вроде бы уж в этом плане все в норме… Но тут Зои тихо проговорила:

– Все-таки я не смогу работать на корабле. Я никогда не буду такой бесстрашной, как доктор Картье.

– А почему бы вам не быть, как вы? – улыбнулся я в ответ. Зои чуть вздрогнула и резко помрачнела. Видимо, я не должен был этого слышать. Что делать, я привык отслеживать все, что происходит вокруг.

– Я не в этом смысле. Я не боюсь…

– Те, кто боится, вряд ли доходят до реальных вылетов, – перебил я. – Похоже, вы сейчас задаетесь вопросом, как я вообще жив, хотя наша медицина явно ниже по уровню.

– Понимаете, господин Фудзисита…

– Асахиро, – поправил я. – Мне привычнее, когда меня называют просто по имени. В свою очередь, могу я называть вас Зои?

Она кивнула.

– Да, разумеется. Очень приятно… Асахиро, – она мягко улыбнулась, сразу утратив весь свой грозный вид. Так определенно лучше. И… мне показалось, или ее рука действительно чуть задержалась в моей?

Немного помолчав, Зои продолжала:

– Я прекрасно знаю, что делала бы с вами на планете, будь у меня в руках мои инструменты и необходимое оборудование. Даже не в плане реабилитации – даже если бы вас ко мне доставили сразу после того боя. А тут… Я не представляю, как справлялась бы в боевой обстановке. Во мне нет бесстрашия доктора Картье. Она же в некотором роде легенда нашей Академии. Для меня честь ей помогать. Но я бы никогда не смогла удерживать в сознании человека из командования, рыча на него словами, смысл которых знает только энсин Враноффски. И, возможно, капитан.

О да, историю про бурную юность капитана Да Силвы я уже успел выслушать от Дарти практически в лицах. Жаль, смеяться было все еще трудно. Так вот, оказывается, в чем все дело… Я улыбнулся:

– Знаете, Зои, это же просто… разные профили, что ли. Есть ударная группа и есть прикрытие. Я боевик, мне привычнее в таких терминах. Допустим, Фрэнк – командир той группировки, с которой мы выносили Дестикура – уступает мне как боец и не так быстро ориентируется в обстановке. Зато без Фрэнка с его планом общих действий я бы не ушел живым, даже убив Дестикура. А без вашей помощи приходил бы в норму гораздо дольше.

– Да… Спасибо, что говорите мне это. Я вроде и училась всегда хорошо, а здесь как дура набитая, только и могу, что чистоту в медблоке наводить да поддерживать состояние тех, кого доктор уже вытащила.

– Скажу вам, поддержание состояния тоже многого стоит. Вы, наверное, слышали, в сколько этажей Габриэль крыла медиков Фрэнка, которые позволили мне уйти и не понимают разницу между «раны зарубцевались» и «пациент дееспособен». Да что там, я сам об этой разнице склонен забывать, да и разрешения уйти ни у кого не спрашивал. Может быть, вы и не из тех, кто любыми средствами решает проблему посреди боя…