– Ирочка, – Ира нервно теребила меловую тряпку в руках, подошла к учителю, – нам нужно осмотреть твой портфель. У всех уже проверили, одна ты осталась! – сухо произнесла Татьяна Алексеевна. Ира вздрогнула и покраснела – что понадобилось Татьяне Алексеевне от Иры и, уж тем более, зачем показывать всем портфель? Девочка насторожилась, но разрешила взять учителю свой рюкзак. Татьяна Алексеевна немедленно расстегнула все карманы и принялась вытаскивать оттуда все вещи: книги, тетради и другие ее личные вещи. Ира непонимающе наблюдала за процессом, не понимала, что происходит. Над всеми нависла непонятная атмосфера, под которой находиться было тяжело. Это напоминало Ире наступление летней грозы: темно-синие тяжелые тучи, внезапно дует холодный ветерок и вот первая опасная линия на мгновение рассекла небо. Надя, как первый удар грома, воскликнула:

– Ой! Это же моя тушь!!! – А за Надиной тушью высыпались на учительский стол Валины вещи: брелок с телефоном. И Машино зеркальце с ручкой, и Лерины серьги. А вот и начался ливень, сначала капельки мелкие-мелкие, а потом постепенно эти мелкие капельки превратились в крупные и тяжелые капли воды, которые падали на землю, заливая все дороги. Из глаз Иры хлынули невинные слезы. Девочка вытирала струйки, бежавшие по ее щекам, ладонями. Татьяне Алексеевне стало жалко девочку, и поспешила ее успокоить, но получилось у нее это не сразу. Ира продолжала реветь, она не знала как доказать свою правоту:

– Я не брала их вещи! Правда не брала! – с трудом выговорила фразу Ира, заикаясь из-за слез. Все сохраняли молчание. Но учитель решила, что правильным будет распустить детей по домам и поговорить с Ирой на чистоту – возможно, ей трудно говорить, когда все укоризненные взоры одноклассников направлены только на нее, возможно, Ира сама во всем признается, ей просто тяжело.

– Ира, присядь, – ровным голосом попросила учитель сесть за первую парту, которая была расположена прямо перед учительским столом, указав на место своей правой рукой. Ира послушно села.

– А теперь расскажи мне все!

– Что рассказать? – не поняла девочка, не поднимая своих глаз на учителя.

– Я думала, если все уйдут, то ты мне признаешься, что украла вещи одноклассниц. Ира, скажи, зачем ты так поступила? – настаивала на своем Татьяна Алексеевна.

– Ну, я, честное слово, ничего не брала. Мне нечего рассказывать! – Ира чуть не сорвалась на крик, но во время сдержала свой пыл, но слезы остановить не смогла. Они внезапно полились из ее глаз, падая на парту.

– Как же? Разве не ты уходила из раздевалки последней? И ты, девочки говорят, опоздала на урок. А это доказывает, что ты задерживалась там не просто так, – хитрым голосом говорила учительница, давая Ире понять, что ей скрыть ото всех ничего не удастся. Но этим задела Ирины чувства, и та опять заплакала.

– Я… – заикалась Ира, но говорить продолжила, – всегда ухожу последняя, а на этот раз опоздала, потому что не могла завязать шнурки, а потом торопилась и забыла запереть дверь на ключ.

– А почему ты не вернулась и не закрыла?

– Я подумала, что ничего страшного не случится, поэтому просто отдала ключ Алексею Викторовичу. – Объясняла Ира.

– То есть ты хочешь сказать, что не брала вещи? – Татьяна Алексеевна не стала ждать ответа и продолжила, – а кто-нибудь выходил из спортзала?

И тут Ира вспомнила, что Маша просилась выйти в туалет, и ее долго не было. Единственным рациональным ответом являлось то, что Маша, возможно, подставила Иру, подкинув ей в рюкзак вещи подруг. А теперь пришлось все объяснять. Татьяна Алексеевна внимательно выслушала Иру: