Все Вы порой жаждете и требуете свободы, но само это словосочетание – нонсенс: требовать можно только у того, от кого ты зависишь. Требовать может только раб, и если даже выполнить его требования – он не перестанет быть рабом. Подобно тому, как наркоман ненавидит дилера за то, что тот ему продает. Нужно перестать быть рабом и наркоманом – самому. Свободу не требуют, ее обретают. Своим личным трудом.
Об этом-то – наука наук всех времен и народов, которая даже известного названия-то не имеет. Правильно, а зачем прагматичному практику реальности – названия внутри иллюзии? Вы ведь не записываете названия объектов своего сна? Но иногда (к примеру, сейчас) – это надо, поэтому приведу рабочие названия – нагвализм, немагия, толтекское знание, путь знания, а в общем-то и всё. Ну поболе синонимов приведем от апологета: «В разное время по моей просьбе дон Хуан пытался дать название своему знанию. Он полагал, что наиболее подходящим названием было бы «нагвализм», но этот термин является слишком непонятным. Назвать его просто «знание» – означало бы не отразить его сути, а назвать его колдовством было бы унизительно. «Овладение намерением» – слишком абстрактно, а «поиск полной свободы» – слишком длинно и метафорично. В конце концов, он, не сумев найти более подходящего названия, согласился называть его «магией», хотя признавал, что этот термин недостаточно точен. На протяжении лет нашего знакомства он уже давал мне несколько определений магии, но всегда подчеркивал при этом, что они меняются по мере накопления знания» (КК, кн. 8).
Надеюсь, автору удалось простыми словами и аналогиями передать то, чем заняты люди Знания, и надеюсь, Вы смогли оценить, насколько трудно пояснить даже столь простую вещь. Ведь иллюзия комы является пределом Вашей реальности, и сверх нее – попросту ничего не может существовать. Такова Ваша картина мира на сегодня – и что бы Вы ни предпринимали, все эти деяния происходят внутри сна, который после пробуждения существа1, в момент Вашей смерти, растает как дым. Пробуждение после реанимации наступает у каждого, но от содержания сна зависит – проснетесь ли Вы новым автономным существом, сотканным из чистого осознания, или, открыв глаза на миг, прошепчете, скорее, матом – «всё не так, как нам говорили» и снова закроете их, но уже навсегда – отступив назад, в тень небытия.
Надеюсь, что слово СВОБОДА, столь часто употребляемое доном Хуаном, теперь заиграло для Вас новыми красками:
«А о чем ты говоришь, когда ведешь речь об «абстрактном»? – О поиске свободы – не ограниченной привязанностями и наваждениями свободы восприятия во всем доступном человеческому существу диапазоне. Я говорю, что маги современности стремятся к абстрактному потому, что они стремятся к освобождению» (КК, кн. 9).
«Когда я как-то спросил его, чем же собственно отличаются видящие нового цикла, он ответил, что они – воины свободы. Они довели владение искусством осознания, искусством сталкинга и намерением до такой степени совершенства, что даже смерть не способна выследить и поймать их, как ловит всех остальных людей. Воины полной свободы сами выбирают время и способ своего ухода из этого мира. И когда выбранный миг наступает, приходит огонь изнутри, и они сгорают в нем, исчезая с лица Земли, свободные, словно их никогда здесь не было» (КК, кн. 7).