Помню, Стас покинул нас раньше, таща за собой закутанную по самый нос девушку, которая с трудом передвигала ногами, цепляясь постоянно за коренья и подворачиваясь на неровностях.

– Не обращай внимания, Карин. Перепила девчонка. Алкогольное отравление, – отмахнулся от моего любопытствующего взгляда Артур. – Стасик до города её подкинет и приведёт в порядок.

После этого в моём меню на отдыхе появились напитки для взрослых, а у ублюдков – свежее мясо, которое иногда появлялось и в нашем доме. Самое главное, на них не поступило ни одного заявления, ни одной жалобы. Девушки появлялись вечером, обещающе улыбаясь, и уползали наутро, стиснув зубы, стараясь быстрее, в меру возможного, убраться из поместья Лемоховых.

С высоты пережитого хочется сказать этим девушкам спасибо. Неправильно, противно от своей жестокости, но хочется. Благодаря им, мама получала передышку, могла зализать раны и провести спокойную ночь. Хотя о каком спокойствии можно говорить в этом доме. Разве возможно спать спокойно, находясь рядом с Волковыми?

Настоящую радостную мамину улыбку я увидела в шестнадцать, когда попала в программу по обмену учащихся и улетала на год в Англию. Маму трясло от счастья, что я покидаю их на длительное время. Смешно до слёз, но тогда мне стало обидно от её радости. Я видела метания других родителей, провожающих своих детей и переживающих за них, и счастье своей списала на её нелюбовь ко мне. Глупая. Маленькая глупая дурочка. Мама действительно радовалась. Только радовалась тому, что я буду далеко от этих монстров. Год свободы для меня и очередной год боли для неё.

10. Глава 10

Время нещадно перемалывало пережитую боль, старые обиды, отправляло сегодняшние свершения во вчерашнее прошлое и уверенно бежало в будущее. Жизнь встала на свои рельсы, несясь по ухабам, подскакивая на кочках, проваливаясь в низинах.

Илью со Светой закрутили чувства, так похожие своей свежестью на первую весеннюю любовь. Такую же несдержанную, поглощающую всё вокруг, не терпящую постороннего внимания. Большую часть свободного времени Света проводила у Ильи, а тот всякими правдами и неправдами склонял её к браку.

У Лёни также выдался активный год. Постоянные сборы, соревнования, искренние попытки не просесть по оценкам в школе. Ну, а Катя была предоставлена самой себе. Днём в институте, стремительно выбиваясь в отличницы, вечером в кафе, бегая между столиками с подносом, ночью за ноутбуком, переводя изредка тексты и строча денежным лентяям курсовые. Как бы она ни надрывалась в рабочую неделю, все выходные посвящала подготовке к мести. Единоборства, обращение с холодным оружием, стрельба. Она лепила себя, своё тело, свою силу, свои умения.

Объяснять Илье и долго уговаривать не пришлось. Это же нормально, когда после насилия человек стремится себя защитить. Это же правильно, когда он не замыкается в себе, не трясётся, как осиновый лист, боясь жить дальше. Илья поддержал, направил к нужным инструкторам, провёл самостоятельно несколько занятий, прощупал бойцовские навыки, осевшие в подкорке сознания с прошлой жизни.

Катя раскрывалась, успокаивалась, потихоньку впускала Карину в новую жизнь, находя у себя то склонность к языкам, то умение скользить на сноуборде, то трясти бёдрами при исполнении зажигательного самба. Никогда ещё девушка не проживала столь насыщенную жизнь, сплетённую с желаниями и возможностями двоих – Катерины и Карины.

Кто стал самой популярной девчонкой на потоке? – зубрилка Катерина, мечта всех мальчишек в институте. Кто занимает первые места на соревнованиях по рукопашке? – новичок Катерина, перепрыгнувшая за полгода пару лет обучения. Катя, подталкиваемая Кариной, бросалась на всё со спортивной злостью, стремясь быть лучшей во всём. Такое маниакальное поведение иногда пугало Алиску, ставшую единственной подругой Катерины. Только Алиса до сих пор не знала, что Катя вовсе не Катя и что спортивная злость таковой не является. Злость была, кипела, бурлила, но к спорту никакого отношения не имела.