– Я всё-таки не понимаю, Кени, – озадаченно заметила Ленка, – почему Драгана тебе про это не рассказывала? Зачем она говорила, что нужно сотню лет тренироваться, чтобы научиться делать хоть что-то с вероятностями?

– Ну, с формальной точки зрения она сказала чистую правду. Она мне сказала, что пройдёт много лет, прежде чем мои возможности станут чем-то заметным, и это действительно так. Она просто опустила тот момент, что можно многое сделать и мелкими правками, ну так до этого легко ведь и самому додуматься.

– Но она всё равно могла бы про это рассказать, а получается, что она тебя наоборот, отговаривала этим заниматься.

– Это как раз понятно, почему она про это молчала, – усмехнулся я. – У меня могли бы появиться разные подозрения, вот она и старалась подать это так, чтобы я бросил работу с вероятностями и не стал обращать внимание на некоторые моменты. Понимаешь, в то время она пыталась вытащить семью из нищеты и расплатиться с долгами. Об этической стороне вопроса она тогда не задумывалась, да и вообще, она же из мещан, у них с этим проще. А потом, когда она пошла вверх, признаваться в таком было уже нельзя. У Дворянского Совета появилась бы масса вопросов.

– То есть она боится, что всё раскроется, и её обвинят в мошенничестве?

– Да нет, вряд ли, – призадумался я. – Даже не представляю, как здесь можно сформулировать обвинение. Что сто лет назад она изменила мир в целях личной выгоды? Как-то диковато звучит. Не думаю, что ей можно предъявить какое-то официальное обвинение, скорее всего, ей просто очень неловко в таком признаваться. Она же понимает, что даже при отсутствии обвинения это выглядит сомнительно, и будет пятном на репутации, вот и молчит. Собственно, если бы она не проговорилась насчёт бедности семьи, то и я ничего бы не понял.

– Да, Кени, с тобой действительно надо следить за языком, – покачала головой Ленка, то ли в осуждении, то ли в восхищении. – Если у меня вдруг появится какой-нибудь секрет, я буду с тобой крайне осторожна. Очень уж быстро ты делаешь правильные выводы.

Это ещё что, знала бы ты, как ловко раскрывает разные преступления Шерлок Холмс. А я всего лишь внимательно слушаю людей и хорошо помню, кто что сказал. И всегда обращаю внимание на разные неувязки.

– И что ты собираешься со всем этим делать? – с любопытством спросила Ленка.

– Насчёт Ганы? Ничего. Рассказывать кому-то об этом я точно не собираюсь. На самом деле я её даже не осуждаю. Всего лишь маленький секрет, и даже не особенно грязный, такое можно у каждого второго найти. И вообще, это дела давно минувших дней – было и прошло. А вот новый взгляд на возможности леса вероятностей – это ценно.

– Да, я была неправа насчёт бесполезности, – согласилась Ленка. – К этому стоит присмотреться получше.

Проблема с алхимией, очевидно, беспокоила не только меня, потому что князь вызвал меня буквально на следующий день после отъезда Драганы.

– Что у нас за ситуация с алхимией, Кеннер? – деловито поинтересовался он.

– Почему ты спрашиваешь об этом меня, княже? – хмуро ответил я вопросом на вопрос. – Мне и самому хотелось бы знать, что у нас за ситуация с алхимией.

– Драгана мне сказала, что все контакты у тебя, – он посмотрел на меня с недоумением.

– Я действительно знаю, с кем она имела дело у лесных, – неохотно подтвердил я, – но дело в том, княже, что я не могу её заменить. Чисто физически не могу.

– Поясни, – нахмурился он.

– Там ведь нужен кто-нибудь из Высших, а я, к сожалению, не Высший.

Князь непонимающе смотрел на меня, и я понял, что придётся объяснять подробно.

– Известно ли тебе, княже, в чём состояла суть сделки Драганы с лесными?