– Похоже на женский, – Драчун встал рядом с Расмусом.

– Ты тоже это слышишь?

– Уже как час, – ответил вудс.

– Как думаешь, кто тут так может надрываться?

– Русалки, больше некому.

Расмус еще раз посмотрел в прицел и увидел прячущийся в дымке островок.

– Если там действительно русалки, тогда нам несдобровать, – Батька подошел к гному и бесцеремонно взял у него арбалет, чтобы рассмотреть поближе клочок суши.

– Это еще почему? – вмешался в разговор Лис.

– Неужели я должен объяснять очевидные вещи, – раздраженно ответил десятник. – Что, легенды никогда не слышали? Любой деревенский дурачок знает, что своим пением русалки сводят моряков с ума. Теперь мне ясно, почему корабль оказался покинутым.

– Что за чепуха, – рассмеялся Драчун. – Батька, ты видимо в свое время наслушался старых баек от своих друзей пиратов.

– Что верно, то верно, – подхватил шутку Весельчак.

– Сразу видно, крысы сухопутные, – обиделся десятник. – Чего с вас взять.

– В таком случае объясни нам, морской волк, почему мы слышим пение, и по-прежнему никто из нас не сошел с ума и не бросился за борт? – полюбопытствовал вудс.

Батька задумался, и не найдя более веского аргумента в пользу своей теории, выдал: – Видимо, слишком большое расстояние.

– Не так страшны русалки, как ты говоришь, Батька, – сказал Драчун. – И нам еще крупно повезло, что мы наткнулись именно на них. Вот если бы на пути попались сирены, тогда – пиши пропало. Их магическое пение способно разрушить мозг. А русалки вполне безобидные существа. Хотя, конечно, и они представляют для моряков некую опасность.

– Какую еще опасность? – насторожился Пакостник.

– Когда моряки уходят в дальнее плавание, им приходиться долгое время воздерживаться от плотских утех, – ответил за вудса Питер.

– Верно, – кивнул Драчун. – А русалкам по части соблазнения нет равных на Руне.

– Ну, нам это не грозит, – ухмыльнулся Весельчак. – Мы все стойкие бойцы. За исключением падкого до женской красоты гринча. Кстати, а где он?

Все повернули головы к корме корабля и увидели следующую картину. Руби склонился за борт и выблевывал остатки пищи. Смоки бегал вокруг своего зверя, не зная, чем тому помочь.

– Чего это с грифоном? – спросил Дуболом.

– Его тошнить изволит, – попытался пошутить Весельчак. Но, получив от Батьки подзатыльник, тут же прикусил язык.

– Что-то вроде морской болезни, – пояснил Пит. – Только дело не в качке, а в боязни самой воды.

Корабль неумолимо приближался к острову. Гном разглядывал через оптический прицел нимф и невольно пустил слюну. Этот факт не ускользнул от остроумного Весельчака, и тот отколол на сей счет очередную шутку. Дуболом начал упрашивать гнома одолжить ему арбалет, чтобы полюбоваться на озерных красоток. Пакостник напомнил приятелю, что в разбойничьем поселке его ждет невеста, а пялиться на обнаженных девиц есть ни что иное, как прелюбодеяние. Тогда в разговор вступил Лис, сообщив, что он не связан ни помолвкой, ни узами брака, а соответственно, ему не возбраняется хоть одним глазок взглянуть на купающихся русалок. Такой же аргумент привел и Весельчак, пытаясь выхватить арбалет у Расмуса, при этом, чуть не выбив оружие из его рук. Батька рявкнул на распоясавшихся воинов. Те с недовольными физиономиями отстали от гнома.

Возможность поглазеть на нимф представилась сама собой. И хотя корабль проходил от острова на значительном расстоянии, осмелевшие русалки подплыли к судну почти вплотную, зазывая новоиспеченных моряков.

Внезапно из воды показались огромные щупальца и разогнали озерных соблазнительниц. Русалки перестали петь и, издав вздох огорчения, поплыли обратно к островку.