– Su Marte ti aspetta la morte. Rinuncia al volo, – сказал он безэмоционально, но твёрдо.

Карина свободно говорила только на русском, вшитый чип переводчика позволял понимать ещё английский, китайский и японский. Но в динамике звучал явно итальянский. Всё, что она разобрала, – иностранец упомянул Марс.

– Перевод мне точно не понравится, – пробормотала Карина, но включила транслит.

«На Марсе вас ждёт смерть. Откажитесь от полёта».

В груди кольнуло, пальцы похолодели. Ледяная волна пробежалась по рёбрам. Вновь стало тяжело дышать, хотя, судя по датчикам, кислорода в салоне было предостаточно. Карина посмотрела на браслет так, будто на её руке оказалась бомба с часовым механизмом. Она захотела снять его поскорей, но застёжка не поддалась с первого раза. Потом пришло осознание, что тогда браслет заблокируется и она не сможет попасть в квартиру. Карина накрыла браслет ладонью и постаралась успокоить себя дыхательной гимнастикой.

Сделав несколько спокойных вдохов и выдохов, она просмотрела сообщение второй раз. Мужчина в капюшоне не угрожал ей, а, скорее, хотел предупредить. Карина увеличила изображение лица в надежде разглядеть глаза, хотя на них падала тень капюшона. Она вспомнила о похищении. От бомжа убегал человек в такой же одежде. Конечно, в конце двадцать первого века подобный вид не редкость. Однако капюшон и у итальянца, и у похитителя достаточно большой, свободными складками лежит на плечах и наверняка раздувается на ветру при беге. Это и произошло у ресторана: когда похититель подбежал к решётке, капюшон слетел с его головы. Но Карина не запомнила ни причёску, ни цвет волос. Может, там и не было никаких волос? Хотя такую деталь Карина, скорее всего, запомнила бы. Чем дольше Карина вглядывалась в изображение итальянца, тем сильнее крепло убеждение, что он и похититель – разные люди.

Из-под прямых суровых бровей на неё смотрели светлые глаза – вовсе не из-за оттенка радужки. Свет исходил от взгляда. Такой взгляд не мог принадлежать человеку, желающему ей зла. Когда Карина убедила себя в этом, стало легче дышать, дрожь в груди утихла.

«Кто ты и зачем предупреждаешь об опасности? Или всё-таки пугаешь, чтобы я не летела на Марс?»

Точного ответа она не знала и, скорее всего, никогда не узнает, если последует совету незнакомца.

«Интересно, если я покажу предупреждение дедушке, мне позволят остаться на Земле?» – задумалась Карина.

Она прислушалась к себе, но поняла, что не хочет искать спасения.

«Я действительно неадекватная, и мне следует пообщаться с психологом, как заметил водитель. Ещё недавно не хотела лететь на Марс, а теперь не хочу, чтобы меня останавливали… В любом случае я уже точно знаю, где на самом деле меня ждёт смерть…»

Как ни странно, предупреждение произвело обратный эффект. Недовольство и страхи отступили. Наверняка в новых обстоятельствах ей разрешили бы остаться. Карина на миг представила, как сидит дома, на диване, завёрнутая в плед. Так она провела весь отпуск. Но теперь поняла: хватит.

***

Вернувшись в квартиру, она высыпала в унитаз и смыла остатки теклодона. Только сейчас она осознала, что едва не коснулась дна в затяжной аутоагрессии. Уборка в комнатах помогла навести порядок и в голове. Мысли о Марсе по-прежнему не вызывали трепета. Карина вдруг подумала, что первого, кто родится на Марсе, уже нельзя будет назвать землянином: он станет марсианином. Вот так и появятся марсиане! Она быстро записала эту мысль на диктофон, а когда собирала у двери мешки с мусором, внезапно захотела взять в руки электронный блокнот. К ней вернулось вдохновение.