«Окно проживания» – мой термин. Дэниел Сигел в 1999 году для определения этой зоны ввел термин «окно толерантности» (the window of tolerance)[11]. Но мне кажется, что на русском языке «окно проживания» более точно отражает суть этой зоны.

Находясь в этом окне, мы чувствуем себя безопасно и способны отслеживать, что с нами происходит, какие именно эмоции мы испытываем и с чем это связано. Здесь же можно проактивно выбирать, как лучше действовать в связи со своими эмоциями. В этой зоне мы сохраняем свою чувствительность, контакт с собой и миром, хотим поддерживать отношения и выходить на связь с другими. У каждого человека разная ширина Окна проживания, но чем оно шире, тем легче нам справляться с разными событиями и тем легче переходить к эмоциональной регуляции.

2. Уровень мобилизации. На этом уровне активируются все ресурсы организма, адреналин поступает в кровь и мы либо атакуем, либо бежим, либо держимся за других (и торопимся уладить любое недоразумение).

3. Уровень иммобилизации. Режим «Замри» – это переходный режим, когда одновременно действуют силы мобилизации нервной системы и иммобилизации (но иммобилизации чуть больше). Мы чувствуем настороженность, понимаем, что застряли и не можем найти выход из ситуации. Мы оказываемся на уровне иммобилизации, когда перепробовали все активные стратегии; это крайняя точка небезопасности, когда наша автономная нервная система переводит нас в режим Психологической Спячки (коллапса), когда мы уверены, что ничего в случае опасности сделать уже не можем. Здесь же режим «Следуй», в котором срабатывает стратегия подчинения.

Рис. 4. Уровни работы автономной нервной системы[12]

Рис. 5. Уровни работы автономной нервной системы: ситуация в автокафе

В этой триггерной для меня ситуации под кодовым названием «понаехала», когда я ощущаю себя отщепенцем, приезжей, иностранкой и до невыносимости «не такой», я могла бы уйти в режим борьбы: психануть, выплеснуть на сотрудника автокафе ореховый капучино, который мне дали вместо обычного, пойти требовать менеджера и что там еще делают в таких случаях. Но внутри пробегает холод, все начинает покрываться льдом, как в комнате у принцессы Эльзы в мультфильме «Холодное сердце» (Frozen, реж. К. Бак, Дж. Ли, 2013). Моя нервная система замирает и приближается к режиму Спячки. Еще чуть-чуть, и я продвинусь на максимальный уровень опасности и иммобилизации, где закроюсь эмоционально, стану опоссумом, который в случае опасности притворяется мертвым. А потом сверху еще и припорошу это все стыдом.

«Ф-ф-ф-ф-ф…» – выдыхаю и полностью выпускаю воздух из легких. Один, два, три, четыре – считаю про себя на вдохе. Один, два, три, четыре, пять, шесть, семь – задерживаю дыхание. Выдыхаю: один, два, три, четыре, пять, шесть, семь, восемь. Глубокое дыхание переводит мою нервную систему на уровень безопасности, а значит, я на шаг ближе к тому, чтобы выбраться из Спячки и спуститься к Окну проживания.

Чувствую, как моя автономная нервная система приходит в себя. И я вместе с ней. Мой серый угрюмый февраль, в который я чуть не спустилась, сменяется весной, и я открываю Окно проживания. Как в детстве, вытаскиваю из рамы коричневые капроновые колготки, плотно затыкавшие щели, и застоявшийся воздух комнаты начинает свое движение. Чем чаще практикуешь осознанность – узнавание своих триггеров, тем быстрее их можно отловить и помочь своему окну остаться открытым. Или, по крайней мере, в него – Окно проживания – вернуться.

С одной стороны, есть эмоциональный неглект и он родом из нашего детства. С другой – есть триггеры – ситуации, которые переносят психику во времени и запускают в нас те же реакции, что мы испытывали во время травмирующего события: мы либо излишне мобилизуемся, чтобы сражаться, бежать, замирать или удовлетворять других, лишь бы они от нас не отвернулись, либо впадаем в Спячку. Но дело не в том, чтобы избегать триггеров, а в том, чтобы научиться с ними справляться. Чем настойчивее я возвращаю себя к проживанию, тем больше моя нервная система убеждается, что нет необходимости меня защищать. Мы справляемся.