Оказывается, меня поздно вечером подкараулили где-то (по одной версии – в родном поселке, по другой – где-то подальше) какие-то отморозки, жаждущие легкой наживы. Дали топором по голове, сняли куртку, забрали деньги и были таковы, оставив несчастную жертву, „раскинувшую мозгами“. Эту зловещую историю знакомым поведал „на полном серьезе“ один из их родственников.
– Представляешь, Леша, – говорит мне мать приятеля, – когда я на дачу приезжаю, прохожу мимо дома твоих родителей, вспоминаю про тебя и плачу. А зайти спросить стесняюсь, – боюсь потревожить, горе и боль разбередить.
– А ты, Вован, мог бы хоть на мобильник мне позвонить на всякий случай – узнать, в конце концов, что к чему! – говорю приятелю.
– Куда звонить? Покойнику?! – отвечает он, разводя руками.
Естественно, захотелось выяснить, откуда растут ноги у столь чудовищного слуха. И порочная цепочка „испорченного телефона“ была-таки вскрыта. Начало ей положил мелкий неприятный случай, действительно произошедший со мною за полгода до того. Летним деньком, став папой, на радостях я маленько перебрал, и вместе со случайным знакомым прогуливался по Москве. В какой-то момент пришла „гениальная“ идея освежиться в фонтане. Покуда я тешился в освежающей водной неге, караулящий вещи незнакомец схватил, гад, мою жилетку с деньгами и был таков.
И вот – первый этап цепочки: стоило мне без особых подробностей рассказать своему отцу про этот грабеж, как вскоре я узнал: папа рассказывает знакомым, что меня ограбили... стукнув по голове! Наверное, реальная сцена грабежа без сопротивления показалась ему слишком „несолидной“. И – началось! Домыслы росли, словно снежный ком. Сперва кто-то решил и сам себе поверил, что ударили меня по голове не рукой, а чем-то тяжелым. В следующих устах „что-то тяжелое“ превратилось в топор.
На этом этапе слухи разветвились. Мой младший брат слышал от знакомых, что именно его якобы побили и проломили голову.
Дальше – больше. Какому-то доброму человеку пришло в голову догадаться, что при ударе топором по голове в лучшем случае человек станет инвалидом, а скорее всего – помрет. Ну а уж следующий „передатчик“ меня окончательно „добил“, и слух о моей смерти стал шириться и расти, распространяясь все дальше и дальше».
…Хорошая штука Интернет! Очень помогает писать книжки.
И все-таки, даже зная, что очевидец может неосознанно лгать, как сивый мерин, мы, слушая людей, отчего-то им верим. Почти всегда принимая за истину все, что нам говорится.
Вот по дороге вам встретилась соседка и сообщила, что... да неважно, что! Важно, что информация глотается вами автоматически.
Дальше встретился давний друг и сказал, что... и опять принято на веру. В день – десятки встреч. И дома вечером – встречи. Жена говорит, что купила хлеба. Уверена в этом. А вы пойдите и проверьте – бывает так, что могла и забыть, таща набитые сумки.
Хотя определенная логика в такой доверчивости есть. Как правило, люди все-таки передают информацию адекватно. Просто потому, что она не очень эмоционально окрашена. Информация же о необъяснимом, например, о привидениях – всегда стрессовая! А стрессовая информация – всегда неточная. И чем больший стресс испытал человек, тем, как правило, меньше правды в его сообщении. Потому что помехи были большие во время приема.
Однако, привыкая доверять информации обыденной, мы по привычке проглатываем и информацию стрессовую. Я сам однажды чуть не купился.
Про одного питерского кудесника по фамилии... нет, в данном случае я фамилию называть не буду, поскольку подозреваю, что человека этого уже нет в живых. Назовем его Юрий А. Итак, про господина А., автора многочисленных книг о здоровом образе жизни, среди людей «продвинутых» говорили, что он умеет... исчезать. То есть становиться невидимым. Я беседовал с человеком, который «сам видел» (очевидец!), как у А. на несколько секунд исчезла рука. Рассказывали, что он после многочасового марафона не теряет, а прибавляет в весе. Что он лечит на расстоянии. Что по фотографии ставит диагноз. Во всяком случае, в мире экстрасенсорном А. – звезда первой величины и авторитет величайший. Удостоиться его приема – честь и удача.