Вся земля в Кашмире формально принадлежит государству. Наследственные права на владение землей предоставляются тем земледельцам, которые регулярно платят налоги. Однако им не разрешается ни при каких обстоятельствах продавать или закладывать свою землю. Данное правило спасает собственников от хищных рук индусских baniya35 и посредников. Ну а если сельскому жителю нужны деньги в рост, пусть копит их впрок, довольствуясь имеющимся участком.

Ряд высших офицеров и привилегированных лиц, например, т. н. Миан Раджпуты – клана Его Высочества Махараджи, владеют поместьями в Кашмире, которые не используются для сельскохозяйственного производства и не находятся под контролем Департамента лесного хозяйства. Таковая категория владельцев называется джагиры.

Земельный доход, фактически собранный в Кашмире в 1890 году составил 12,5 лакхов рупий (83715 фунтов стерлингов). Это примерно столько же, сколько собиралось во времена императора Акбара.

Однако в последние годы, несмотря на то, что налоги были снижены с 50 до 30% от стоимости общего урожая земледельца, доходы от сельскохозяйственного землепользования значительно возросли, но, опять-таки, таковые составляют более чем в два раза меньшую величину, чем была в 1890 году.

Въезжая в деревню, обычно видишь перед собой широкую улицу с влажными травянистыми обочинами вдоль арыков. Благодатную тень отбрасывают огромные деревья грецкого ореха; их причудливо изогнутые стволы громоздятся, как на постаментах, на переплетениях раскидистых корней, ползущих с обочин на дорогу; некоторые стволы достигают в обхвате 18 футов и более.

Дома в основном двухэтажные с деревянным каркасом, заполненным высушенным на солнце или, в лучших домах, красным обожженным кирпичом. Под соломенными крышами имеется просторное помещение, где хранят запасы травы, дров, а иногда и разводят червей-шелкопрядов. Яйца последних импортируются из Франции, в меньшей степени из Италии, и около 30000 унций их ежегодно распределяются среди сельских жителей, которые инкубируют их на чердаках или в комнатах своих жилищ. Молодые особи червя-шелкопряда выкармливаются листьями тутовых деревьев, каких повсюду имеется в достаточном количестве. Коконы, когда готовы, покупаются шелкопрядильной фабрикой. Таким образом, за год может быть поставлено до 3200 тыс. фунтов коконов, и за них Департамент шелководства заплатит более 600 тыс. рупий (около 40 тыс. фунтов стерлингов). Эта сумма придется на примерно 35 тыс. сельских жителей, что даст, в среднем, на каждого почти по 11 рупий – вполне приемлемая величина, т.к. она эквивалентна, по меньшей мере, двухмесячной зарплате рядового кашмирского земледельца.

Фото 9. Деревенская община.

Фасады многих сельских домов имеют веранды, достигающие верхнего этажа, в них и обитают домочадцы большую часть года. В одном конце веранды обычно располагается небольшая кухня с глиняным камином. Внутренние помещения используются преимущественно зимой, они тёмны и почти не проветриваются. Первый этаж часто целиком отводится для размещения крупного рогатого скота и овец – таковое отчасти обеспечивает теплом обитателей верхнего этажа, в ущерб, однако, прочим жизненным удобствам. В каждой деревне есть несколько амбаров, небольших квадратных деревянных зданий, пол которых возвышается над землей на несколько футов. Где-нибудь неподалеку от деревни обязательно найдется храм (Астана́)36, обычно расположенный на возвышенности в окружении прекрасных старых деревьев. Встретится и мечеть, где на крыше можно увидеть деревянные носилки, в которых покойников проносят на кладбище и хоронят без гроба. На рассвете и на закате голос муэдзина звучит, призывая верующих к молитве, и собирается небольшая община, и имам совершает намаз. В некоторых мечетях прихожане распевают свои молитвы, что звучат, можно сказать, почти что в григорианском стиле (фото 9).