В 1899 г. в сопровождении мистера Джеффруа Милле я предпринял ещё одну попытку восхождения, однако на этот раз – в июне, надеясь, что в это время года, благодаря большему количеству старого снега, единственный путь к вершине, через Средний пик, окажется легче. Мы поместили наш базовый лагерь на прежнем месте, а для лагеря на хребте взяли две легкие палатки. Погода была немного облачной, зато мягкой и безветренной. Подъём начали в 4.30 утра, в сопровождении десяти носильщиков, причем по ходу дела шесть из них разместили вдоль маршрута так, чтобы они находились на самых сложных участках скалолазания в пределах досягаемости друг друга. Эта мера предосторожности была принята на случай, если погода вдруг испортится. С собой взяли наиболее надёжных попутчиков и через сорок пять минут напряженной работы на скалах достигли снежного склона; таковой оказался в хорошем состоянии. Обойдя северные склоны Западного пика до провала между ним и пиком Средним, мы обнаружили, что доступ к последнему снова преграждает большая трещина, стеною нависшая над нами своею верхнею гранью. Тонкий снежный мост, по которому я попытался трещину преодолеть, оказался слишком слабым и обвалился подо мною при первом же шаге. Тогда мы обратили внимание на то место, где снежный склон прилегал к скалам южного склона, и обнаружили, что, поднимаясь по скалам там, где это возможно, и прорубая ступени в снежном склоне там, где скалы были непроходимы, мы можем добиться хорошего прогресса. Действительно, к 9.45 утра мы достигли того места, где в 1897 г. я установил жердь. От этой точки нам предстояло совершить спуск на 400 футов по крутым скалам до низшей точки провала между Средним и Восточным пиками. Это было довольно трудным делом, в основном из-за непрочности скал. Мы достигли дна в 9 часов и почувствовали, что битва нами выиграна!

От этой точки непрерывный подъём по снегу – сначала по довольно легкому склону, а затем по более крутому, где потребовалось прорубать ступени, – привел нас к вершине, на которую мы вступили в 11.45.

Сцена, представившая нашему взору, была грандиозной настолько, что я боюсь, не сумею описать её доступными мне словами. Пред нами во всей красе и величии стоял великий хребет Пир Панджал, который огораживает с юга всю долину Кашмира, и чьи вершины по высоте не уступают Монблану.

Оглядываясь, мы видели, какие ещё не покоренные гиганты возвышаются вокруг, например, Колахой, с его похожей на Маттерхорн вершиной, Нун-Кун на севере, К2, Гашербрум, Машербрум, и над всем этим, в 60 милях от нас, величественный хребет, кульминация которого – могучая красавица Нанга Парбат!

Гора Харамук была исключена из списка непокоренных вершин, но какое великолепное поле для действительно сложной работы ещё ждет альпинистов в Кашмире! А когда мы продвинемся дальше на север, к огромному хребту Музтаг, пред нами откроются перспективы покорения многочисленных гигантских пиков, которые предоставляют альпинистам, по крайней мере, то преимущество, что базовые лагеря будут находиться на больших высотах, благодаря высотам подступающих долин и ущелий. Именно в этом горном районе будут покорены самые выдающиеся вершины мира. В этом плане Кашмир уже сейчас можно считать рекордсменом, если иметь в виду недавние достижения герцога Абруццкого31.

Деревни Кашмира представляют большой общественный и научный интерес, поскольку здесь мы имеем возможность наблюдать людей в их естественной среде обитания.