У жадности, как и у глупости – нет измеримых границ. Она безгранична. Скорее у вселенной можно найти конец, чем у жадности. До определенной степени жадность разумна, ну хочется человеку большего, почему бы и нет. А потом она становится безумной, когда начинает ни пользу приносить, а вред. Но если за эту грань безумия посмотреть, то можно будет увидеть очень интересные вещи.

Одной из них является расширение человеком границ своего восприятия этого мира, этой жизни. Ну ты сам подумай, читатель, как бы ты узнал, что существует предел жадности, если бы ты соблюдал меру и останавливался бы вовремя, не позволяя этой жадности тебе навредить? Человек просто не испытает особенные ощущения, такие, которые недоступны большинству не очень жадных людей. Они останавливаются, не идут дальше, не познают, ни этот мир, ни собственные возможности, ни границы допустимого, которые можно познать благодаря своей жадности. Это как жить только в известных тебе границах, не переступая за них. Так можно, конечно, но неинтересно. Жизнь становится интереснее, когда мы начинает познавать ее тайны, в том числе и таким вот непростым образом. За пределы известного надо заходить, чтобы прожить насыщенную жизнь. Для этого и нужно быть жадным, причем очень жадным. А это на самом деле непросто. Для этого смелость нужна, особенно тогда, когда человек умный и понимает, что жадность может его погубить. А ему все равно надо идти у нее на поводу, чтобы заглянуть за горизонт известного. Если же человек не очень умен, то в таком случае у него все самой собой получается, он просто не может остановиться, аппетит приходит к нему во время еды и жадность сама его несет на своих крыльях к тому концу, который возможен. Поэтому, имея голову на плечах, без смелости и решимости не станешь рисковать, идя до последнего в своем желании получить все больше и больше. А без этого невозможно узнать лучше жизнь и познать пределы своих возможностей.

Некоторые люди говорят мне, что и не нужно ничего познавать, не нужно стремиться к максимуму через неуемную жадность, что достаточно и того, что есть, лишь бы не доводить жизнь до серьезных проблем, которые потом невозможно будет решить. Но это, опять-таки, их мнение и не более того. Ну с чего вот человек взял, что это не нужно? Если жизнь устроена таким образом, что в ней возможна безграничная жадность, значит это может быть кому-то нужным. Вы не хотите познавать этот мир через нее, не хотите переступать за черту, после которой обратной дороги нет, другие хотят. Это как с теми же наркотиками, алкоголем, сексуальными извращениями – кто-то хочет через эти вещи познать мир, посмотреть на жизнь именно такими глазами, судьбу свою хочет построить на этих видах деятельности. Может ли человек себе это позволить? Ну, если никто его не остановит, то да. И мы знаем, что люди так живут. Поэтому, что нужно в этой жизни, а что нет, это вопрос выбора. Да, человек может делать его неосознанно и такое тоже возможно, а значит и допустимо. Значит человек имеет право пройти жизнь и по такому пути. И он этим правом вправе воспользоваться. Кто-то хочет умереть из-за приема наркотиков раньше срока, кто-то хочет спиться, а кто-то ищет конец своего жизненного пути в своей жадности. И он его найдет. Пусть ищет. Такая жизнь может оказаться очень интересной, даже если она будет недолгой.

Еще одна интересная вещь, которая зависит от жадности – это эволюция человека. Или еще можно сказать про эволюцию его сознания, при которой люди должны как-то иначе научиться смотреть на жизнь, воспринимать ее, перегорев от своей жадности. Я вот думаю, что жадность должна нас всех погубить в том виде, в каком мы сейчас существуем, чтобы мы перешли на новый уровень существования. Мы должны как-то преобразиться, может быть отчасти в виде технологичных существ, на подобии киборгов, а может в виде искусственного интеллекта, частью которого мы станем. В общем, человек в том виде, в каком он существует сейчас, должен перестать существовать. Мы должны уйти от своей примитивной животной сущности через максимальное ее проявление. Мы должны остаться у разбитого корыта, чтобы начать все строить заново, прежде всего себя.