– Простите, сэр, – я перевёл взгляд на шкаф и с ужасом заметил, что один из томов отклонился немного в сторону. – Я надеялся начать выполнять штрафные сейчас.

– Это исключено, – холодно произнёс он. – Но даже если и так, что вы делаете в этой комнате?

– Собирал детали, сэр, – спокойно продолжал врать я.

– Быстро на обед, мистер Корбес.

– Извольте, сэр, но я не голоден.

Зря я это сказал. Маркес нахмурил брови.

– Отправляйтесь в мастерскую и приступайте к работе. После смены зайдите ко мне.

Маркес направился к выходу, но я не спешил. Я добрался-таки до полки, осторожно соединил книги, чтобы сквозь них не просачивался свет и…

– Я неясно выразился?

– Простите, сэр.

Под его взглядом я прошёл в мастерскую и принялся за работу.

– Ты где был? – спросил Уилл меня после смены. – Обсуждали наше с тобой вчерашнее приключение.

– И.. и что? – я пытался не казаться равнодушным. К тому же, мне предстояло ещё работать, а тратить время я не хотел; а Уилл своим рассказом только отводил меня от предстоящего, и я медленно окунался в иной мир. Туда, где я – герой из книги.

На эту тему у меня ещё имеются сомнения.

– Нас не заметили, но ходят слухи, что Маркес был там.

– Прости, Уилл, – перебил его я. – Мне пора спешить. Сейчас и так головомойка будет.

– Понимаю, – посочувствовал он, не дослушав. – Тогда до завтра! Конечно, если ты не собираешься сегодня сюда приходить.

Я изумлённо посмотрел на натягивающего пальто друга, он же таинственно улыбнулся и вышел.

– Мистер…

Лёгкое трясение по плечу. Я вздрогнул, приоткрыл глаза и убрал руку от головы. Видимо, задремал. Было темно. Сгорбленный чёрный силуэт возился возле меня. Я поднялся, держась рукой о спинку стула, чтобы, пошатнувшись, не упасть – лётное состояние всегда преследует меня после продолжительного сна.

– Мистер, – раздался поблизости шёпот.

Я развернулся и заметил сухого старичка возле себя. Уборщик. Это слово рабочие всегда произносили с брезгливостью, когда он, в разгар рабочего дня, шнырял между станков, ища следы сора и грязи.

– Вы заснули. На фабрике давно никого нет. Полагаю, вы кого-то ждали, – объяснил он.

– А Маркес? Он здесь?

Старичок вздрогнул при упоминании имени директора и как-то сразу весь сжался. Даже без света я мог предположить, что он побледнел.

– Здесь, сэр, – раздался испуганный шёпот.

Я благодарно кивнул и протянул старику монету.

– Нет, сэр…

– Возьмите, – улыбнулся я. – Это маленькая благодарность. За.. за то, что разбудили.

Старичок осторожно взял монету и повертел её в руках.

– Благодарю, сэр.

– Не стоит. У вас не найдётся свечи?

Он кивнул и, убрав монету, стал рыться в карманах. Что-то затрещало, я терпеливо ждал. Он зажёг свечу и протянул мне. Я заметил, как дрожат его руки. На морщинистом лице сияла благодарная улыбка. Я повернулся и побрёл к кабинету Маркеса. Со светом на фабрике не так жутко. Из его кабинета лился свет. Я потушил свечу и постучался. Раз. Два.

– Войдите, – раздалось из кабинета.

Я вошёл и прикрыл за собой дверь. Впервые я здесь. На стенах висели громоздкие картины, из стеклянных дверей книжного шкафа на меня смотрели тысячи книг. В кабинете было светло и уютно.

В самом центре сидел за письменным столом владелец фабрики и тщательно рассматривал листок за листком. На вид Маркесу нельзя было дать и сорока – он очень молод для своих лет, стройный, широкий в плечах. Он не любит носить ни бороду, ни усы, и всегда, принимая людей на завод, следит за их лицом. Не раз на фабрике устраивал он скандалы по поводу внешнего вида.

Неожиданно он оторвался от своей работы, и от его пристального взгляда я вздрогнул, сердце зашлось в непрерывном и очень быстром «Тук-тук, тук-тук». Маркес, не отводя от меня взгляда, указал рукой на стул, что был рядом с его столом. Я сел.