– Нет. Зима ведь, холодно.

Какая разница, что холодно? Одному ведь страшно, а окно можно вставить – я видела, как наш сосед вставлял красивое белое окно. А мальчик – дурак, предпочитающий сидеть в голоде и холоде.

– Ну и сиди один, – выкрикиваю я, и он пожимает плечами.

Отворачивается от окна, а я… я не хочу, чтобы он отворачивался.

– Подожди! Я булочку вот принесла, – достаю из-под пуховика рогалик, посыпанный маком, и ловлю жадный взгляд – заинтересовала! – Скажешь мне свое имя – и булочка твоя!

Мальчик встает на стул, и открывает маленькую форточку.

– Алан, – представляется он, протягивая мне руку…

… – Куда ты собираешься? – вырывает меня голос брата из воспоминаний.

– В ресторан. Алан назначил встречу, – отвечаю я, и начинаю сушить волосы.

Уже почти вечер. Солнце прорывается сквозь голые ветви деревьев, подсвечивая блестящую от влаги землю. Скоро настанет настоящая весна!

Всегда жду ее. Кажется, что весной не может быть плохо – какое уныние, когда деревья покрываются листвой, и птицы щебечут свои песни о неведомом?

Глупости какие… пора перестать быть ребенком!

– Мой муж не приходил? – интересуюсь я у пожилой экономки, и она качает головой.

С осуждением, кажется. Интересно, меня или Костю она осуждает?

– Брось, перебесится и вернется, – едко произносит брат.

А я в который раз за день вяло удивляюсь его реакции – кажется, не найти было более близких друзей, чем Саша и Костя. Но брат то советует мне «вернуть» некие чувства Алана, то перестать тревожиться о муже.

Странно.

– Вы поссорились?

– Пока нет, но скоро поссоримся! Он тебя недостоин, – Саша поджимает губы, становясь удивительно похожим на отца.

Хочется подбежать к зеркалу, и как следует рассмотреть и свое отражение – неужели и я, когда гримасничаю, выгляжу как папа? Надеюсь, что это не так.

– Еще вчера был достоин, а сегодня уже нет? – хмыкаю я. – Брось, братец, этот тон. Костя пока еще мой муж, и отец моей дочери, и я не хочу, чтобы с ним случилась какая-нибудь беда.

Да еще и по моей вине.

– Ты что собралась делать? – брат смотрит, как я вожу пальцем по сенсорному экрану телефона. – Про Алана не забыла? Уже пора выезжать.

– Найду мужа, и поеду.

Вдруг он под машину попал? Костю могли ограбить, избить, убить… как моего свекра – отца Кости. Тоже шел по улице, прогуливаясь, а нашли мы его уже в морге.

– Он в полном порядке, можешь мне поверить. У него… дела. Не нужно обзванивать больницы и морги, лучше давай-ка я отвезу тебя в ресторан, – недовольно предлагает брат.

Дела… кажется, я знаю, какие.

– Это твои догадки, или ты знаешь, где мой муж?

– Знаю, – кивает брат.

Вижу – ждет вопроса от меня. А я молчу. Пожимаю плечами, и направляюсь к выходу из дома: что изменится от того, что я ворвусь в номер какого-то отеля, и устрою скандал? Расцарапаю девице лицо, оттаскаю за волосы… раньше хотелось этого до безумия, до дрожи в руках.

Сейчас же перегорело – остывшие угли остались, которые скоро в пепел превратятся.

Сажусь в машину брата, в который раз обещая себе сдать, наконец, на права.

– Хочешь, я с тобой пойду? Я бы увиделся с Аланом… – начинает Саша лепетать какой-то бред, и я останавливаю его взмахом руки.

– Нет. Встречу он назначил мне.

И, насколько я знаю Алана, он не обрадуется такому своеволию.

– Раньше мы с ним неплохо общались, – замечает брат, бросая на меня вопросительный взгляд.

Общались. Вот только я видела в глазах Алана плохо скрываемое презрение. Брата моего он никогда не уважал, называя моим «сыночком» или «сосунком», что еще хуже.

– Не ходи за мной, и не жди. Обратно я на такси поеду, – морщусь я, и отстегиваю ремень безопасности. – Лучше узнай, как там Костя, и постарайся привести его в чувство. Бизнес остается при нем, но, если он будет продолжать работать в том же духе – разорится.