Так Свят три месяца занимался с психологом. Через полгода, когда ему исполнилось одиннадцать, весь огромный дом семьи Брин был заполнен сверстниками. Мама была счастлива, а Свят научился притворяться и извлекать из этого пользу для себя.

Одноклассники к нему сами тянулись, а он их больше от себя не отталкивал. Со скучающим безразличием наблюдал за девочками, которые пытались привлечь внимание пацанов. Он быстро привык к тому, что тоже нравится противоположному полу, но воспринимал это как должное. Ничего, даже отдаленно напоминающее влюбленность, он не чувствовал.

Свят с трудом справился с собой, и вовремя. Завуч перестала вещать, и Брину нужно было что-то сказать. Он бросил пару ничего не значащих фраз, сумев скрыть разрывающее его бешенство.

Она, видимо, тоже что-то почувствовала, единственная из всего класса сторонилась его, опускала взгляд каждый раз, когда проходила мимо. А его трясло от ярости от одного ее вида.

Спустя неделю Свят знал о ней все, включая домашний адрес, клички обеих кошек, которых она подобрала на улице, и мечту поступить на биологический факультет МГУ.

— Дашка-божий одуван? Да нормальная она, блаженная немного, мухи не обидит, всех жалеет, списать всегда дает. Волонтерит в приюте для животных, Мякишеву эту убогую подобрала зачем-то, везде ее с собой таскает.

Святослав зевнул, дав понять местному сплетнику Ромке Уварову, что ему это неинтересно слушать, но, конечно, запомнил каждое слово. Он прекрасно знал, что дерьма хватает внутри каждого, а в таких, как Даша Ёлкина, его навалом. И чем больше Брин наблюдал за девушкой, тем больше убеждался в собственной правоте. Его уже не раздражало хорошее к ней отношение учителей и одноклассников. Знал, что так не будет.

Он уничтожит Дашу Ёлкину.

Свят не торопился, знал, что у него есть время до конца одиннадцатого класса. Конечно, он удивился сегодня, увидев, что коробка с часами оказалась не у Ёлкиной. Но так даже интереснее.

Игра началась.

6. Глава 6

Первые парты, как обычно, еще свободны, я протискиваюсь мимо болтающих одноклассниц и сажусь на свое место в конце ряда у окна. Все как всегда — никто не пялится на меня, не отворачивается, не прекращает шептаться. Значит, слухов пока нет. “Святая троица” не проболталась. Всю ночь не спала, думала о Лизке, о том, куда мою Мякишеву занесло, и что теперь будет.

Святослав Брин. Меня накрывает паника от одного только его имени. Никого так в жизни не боялась, как его. Может, это со мной что-то не так? Ведь это только мне кажется, что он отпетый мерзавец, способный на все.

Три желания. Что я должна буду сделать? Всю голову себе сломала, но так и не придумала ничего. Главное, нет у меня ничего такого, что бы было интересно такому, как Брин.

Как жаль, что даже часа не спала ночью. Подавляю зевок и оглядываю класс.

— … нет, Марика сказала, что позовет на вечеринку всех. Чтобы никто не чувствовал себя изгоем, — Алька Муртазаева заводит глаза под потолок. — По мне, так кое-кого уж точно нужно оставить за бортом.

Она оборачивается назад, но заметив меня, нелепо хихикает и машет рукой.

— Ой, Дашка, я и не знала, что ты здесь.

Ей неловко, как и другим девчонкам, хотя они знают, что я их не сдам, даже если не согласна с ними. Я вообще не из тех, кто любит выяснять отношения, поэтому лишь пожимаю плечами и начинаю вытаскивать из рюкзака учебник и тетрадь по химии.

— Ёлка! Ёлочка…

Поднимаю взгляд наверх и вижу перед собой скорбную физиономию Потапова. Леха у нас профессиональный волейболист. Как его занесло в наш яйцеголовый лицей, мы так и не поняли, но парень он хороший. Его все любят и многое прощают, особенно после того как наша сборная по волейболу в прошлом году выиграла кубок мэра.