– То-то же. – Лисса удовлетворенно хмыкнула и ловко сняла вьючное седло. – Кстати, эти ушастые зазнайки ухитрились выбить себе по отдельной комнате.

– Как?! – захлебнулась негодованием Норандириэль.

Она, принцесса крови, вынуждена спать в компании пары человек, в то время как двое эльфов будут блаженствовать в отдельных апартаментах! Ну где справедливость в этом мире?

– Не знаю. Самого процесса, простите, лицезреть не довелось. Просто слышала, как возмущались другие.

М-да. Любви к эльфийской расе мне это определенно не добавило. Напротив, я преисполнилась жажды мщения. Только плана пока не было. Ничего, месть – блюдо, которое следует употреблять в холодном виде. Я расседлала Тиграша, и мне вдруг так захотелось закурить, просто до ужаса.

– Эти дымные палочки тебя до добра не доведут, – назидательно заметила Лисса.

Я пожала плечами. Мол, знаю-знаю и Минздрав предупреждает… Но ничего поделать с собой не могу. Иногда тянет выкурить сигарету-другую. Лисса пожала плечами и выдала что-то вроде: «Каждый сам враг своему здоровью». Принцесса просто сгребла свои сумки в охапку, причем умудрилась это сделать с неподражаемой грацией, и прошествовала в сторону выхода. Лисса последовала ее примеру. Поклажа с верблюдицы так и осталась на месте. Не надо иметь семь пядей во лбу, чтобы догадаться: один человек это не унесет. Надеюсь, вампиры не камней туда напихали.

Я пошарила в сумке и, как обычно бывает в таких случаях, обнаружила заветные пачки на самом дне, но мне было все равно. Я даже не обратила внимания на беспорядок, который сама же и организовала. Подумаешь, важность какая. С наслаждением прикурила и затянулась. Тиграш покосился с явным неодобрением и осуждающе фыркнул.

– А тигров не спрашивали, – хмыкнула я и вышла из денника, чтобы зря не нервировать зверя.

Кто знает, может, у него на дым аллергия. Я уже докуривала и искала глазами, обо что поудобнее затушить бычок, когда увидел их… Седла… Вычурные, разукрашенные замысловатой росписью и теснением, с высокой передней лукой, какими-то неимоверными загогулинами на стременах – они просто кричали о своей дороговизне. И кажется, я видела эти замечательные изделия шорника под филейными частями высокородных эльфийских снобов. Ну просто именины сердца! Губы сами растянулись в злорадной усмешке, а рука потянулась к седельной сумке. В конце концов, не только сигареты я в ней везла.

Седло нести очень неудобно само по себе, а уж с пристегнутыми к нему седельными сумками – и вовсе удовольствие ниже среднего. Разумеется, тот, кто придумал это изделие, в первую очередь заботился о комфорте всадника, а не носильщика. Я обхватила поклажу двумя руками, скосила глаза, чтобы вовремя заметить, если подпруги вдруг брякнутся мне под ноги. В противном случае велик риск либо наступить на кожаные полосы, либо элементарно запутаться в них и пропахать носом по земле, а я как-то не была готова к земляным работам. Руки быстро затекли, какая-то настырная пряжка пребольно лупила по ноге. Я тихо, но прочувственно ругалась сквозь зубы, пока не споткнулась о порог. Вот тогда я высказала вслух, не стесняясь в выражениях, все, что думаю о седлах вообще и о порогах в частности.

Но мой праведный гнев не был оценен по достоинству не из-за душевной черствости слушателей, а скорее из-за полного отсутствия таковых. С темного бархата ночного небосклона ярко и слегка насмешливо светили звезды. Я задрала голову и невольно залюбовалась их красотой. Сколько их там? И не сосчитаешь. Как жаль, что среди множества скоплений так и не удалось обнаружить ни одного знакомого созвездия.