– Про какое логово пишет Вася? – спросила бабушка.

– Наверно, это Берлин, – высказал предположение дедушка. – В газетах пишут, что наши войска приближаются к Берлину, который называют логовом врага.

Дедушка слыл человеком знающим: он постоянно читал московскую «Правду» и кишиневскую «Советскую Молдавию».

– Так бы и написал: идем, мол, на Берлин.

– Нельзя, женщина. В армии это называется военная тайна.

– Про товарищей Васька хорошо пишет, – заметила тётя Сеня.

– Да, – сказал дедушка. – Но не забывай, что он младший сержант, то есть – командир. А командир отвечает за своих товарищей еще и по долгу службы.

– Как он там воюет?

– Раз пишет, что участвовал в боях, значит все в порядке.

…Позже, после демобилизации, Пашин отец никогда не рассказывал о своем участии в боях. Когда Павлик спрашивал его, за что он получил медали «За боевые заслуги», «За отвагу», «За взятие Берлина» и другие, он постоянно отвечал одно и то же: «Медали как медали. Всем давали, и мне тоже дали». Никаких подробностей до конца своей жизни он так и не сообщил.

И только недавно, много десятилетий спустя, Михаил, младший сын Павла, обнаружил в интернете на страницах материалов, посвященных подвигу советского народа, официальный наградной лист на своего деда, Крёстного Василия Николаевича, от 30 мая 1945 года, в котором было написано следующее:

«Младший сержант Крёстный – участник боев по преследованию противника от р. Висла до р. Одер. В боях за деревню Куницдорф 17.02.45 участвовал в отражении контратак противника с танками и самоходными орудиями. В этом бою т. Крёстный из ручного пулемета уничтожил 9 немцев, после чего, перейдя в наступление, т. Крёстный со своим помощником атаковал один дом и захватил в плен 6 немецких солдат. Он также участник прорыва глубокоэшелонированной обороны немцев на западном берегу реки Одер 16.04.45. Проявил при этом мужество и отвагу. Первым ворвался в траншею противника, бросил гранату и уничтожил 1 немца. В этом бою т. Крёстный был ранен».

Таким было на самом деле участие отца в боях, документально удостоверенное командиром полка неким полковником Богдановым…

– Хорошее письмо, – сказал в заключение дедушка. – Не всем Господь дает такую радость. Нам дал.

Все молчали. Баба Маня, горестно вздохнув, добавила:

– Многие не вернутся с этой войны. Много горя будет на нашей земле.

– Давайте преклоним колени, – предложила бабушка, – и поблагодарим Господа за добрую весть.

Все наше семейство опустилось на колени, и в полной тишине зазвучали слова, произносимые глуховатым голосом дедушки:

– Отец наш небесный! Ты даешь каждому из нас жизнь, хлеб насущный, здоровье и благополучие. Благодарим Тебя, Боже, за все, что Ты даешь нам, и просим Тебя утешить скорбящих в горе и поддержать слабых. Мы благодарим Тебя за благую весть о нашем сыне, отце и воине Василии. Господи, спаси и сохрани Василия и всех нас. Аминь.

– Аминь, – громко повторили мы: баба Маня, тетя Сеня, моя мама и я.

Мы твердо верили, что наша молитва будет услышана.

И правда, отец Павла, раненый, а потом и контуженный, весной 45 года с боями дошел до Берлина, расписался на стене рейхстага и летом 46-го вернулся домой.

Откуда появилась страшилка о деревянных человечках, никто не знал. Но каждому ребенку нашей магалы было известно, что в ближнем лесу обитают необычайно злые существа, похожие на людей, но на самом деле – деревянные. По слухам, после захода солнца они выходят из леса и тех, кто попадается, могут поймать и загрызть до смерти. Спасало только то, что на своих деревянных ногах эти злобные твари передвигались, как на ходулях, и бегать не могли. Отличительной особенностью человечков были каски на их деревянных головах. Находились даже очевидцы, которые уверяли, что держали эти каски в руках. Высказывались предположения, что их потеряли деревянные человечки.