– Ох, мать честная… – обронил Андреич, который тоже притормозил вслед за майором. – Откуда их столько!?

– Рвем отсюда, живо! – воскликнул Трошин, уже не заботясь о соблюдении тишины. – Поднажмем, осталось недолго!

Словно тяжкий груз повис сзади, не давая двигаться легко, стремительно. Воздух рвал легкие, в глазах все расплывалось, а пятно света впереди было еще недосягаемо.

Но самое ужасное – шорох чужих шагов был все ближе, он настигал, как неумолимая волна во время шторма.

Последний бросок на пределе сил, и пальцы Трошина ощутили холодную металлическую сетку. Тут же, не тратя ни секунды, он принялся карабкаться вверх. Пальцам было больно, носки ботинок соскальзывали с проволочных узлов, но упорство брало свое. Через несколько секунд Трошин уже накинул штормовку на колючую проволоку, хоть и разодрал ладонь в кровь.

Тут же под ногами раскатисто жахнула двустволка – Андреич принялся палить по толпе мертвецов, до которой оставалось уже шагов двадцать.

– Патроны не трать, все равно не попадешь! – закричал Трошин. – Лезьте сюда.

Он спрыгнул с забора, отбив ноги. Нужно было помочь Галине вскарабкаться по сетке, да и Андреичу наверняка не помешала бы помощь.

– Снимай плащ, наверху руки обмотаешь! – Трошин уперся руками в бедра Галины, подталкивая ее наверх. – Андреич, чего встал! Живо на забор!

– Ты – первый! Я пока их придержу.

Снова грохнули выстрелы. Трошин уже видел в полутьме бледные распухшие лица, бессмысленные глаза и оскаленные зубы. Запах мертвечины накатывал волной и вызывал спазмы в горле.

Он наконец взобрался на забор, подгоняя старого егеря.

– Я ружье обронил! – с досадой прокричал Андреич.

– Плюнь. Сам спасайся!

Перевалившись через колючую проволоку, Трошин не удержался и кувырком полетел вниз, отбив локти и колени.

– Живой?! – воскликнула Галина, которой удалось благополучно спуститься на той стороне.

– Порядок! Андреич, прыгай!

В этот момент бегущая толпа мертвецов со всего хода ударилась о забор. Металлическая сетка отозвалась звоном и дребезжанием и пошла волной по всей длине забора. Где-то заискрила проводка.

Покойники шипели и рычали, дергая за проволоку, некоторые пытались ползти вверх, но тут же падали.

– Они забор сейчас сломают… – обреченно выдохнул Андреич. – Слышь, майор, дай-ка автомат, а сам – быстрей к крыльцу. Там дежурный, стучись!

– Держи, – Трошин решил, что в этой ситуации ему хватит и пистолета.

– Беги, майор. Ты один все телефоны и секретные слова знаешь, беги!

Трошин бросился ко входу в радиоузел, слыша, как за спиной бахают выстрелы. Галина тоже осталась охранять последний рубеж, и не было времени ее отговаривать.

– Откройте! – Трошин принялся отчаянно молотить в дверь. – Приказываю открыть дверь, я – офицер госбезопасности!

За спиной что-то противно заскрежетало. Трошин обернулся и увидел: под напором толпы одна секция забора перекосилась, открыв в сетке приличных размеров дыру.

– Утекай, дочка! – закричал Андреич, молотя прикладом по лезущим в дыру мертвецам. – Уходи, быстрее.

Галина застыла на мгновение. Потом бросила автомат с опустевшим магазином и кинулась к Трошину.

Андреича уже окружили утопленники, влезшие через дырявый забор. Он вывернулся, отскочил и схватил с пожарного стенда топор.

– Получай, чертово отродье! Накась! Вот тебе.

Что-то брызнуло на лицо и руки, держать скользкий топор стало трудно, но старый егерь не сдавался.

– А кому еще! На тебе! Получите!

Он махал своим нехитрым оружием, отплевываясь от крови и пота, не чувствуя ни боли, ни вони, ни усталости, словно не было этого страшного дня, трудностей, утомительных пробежек.