Один предприимчивый молодчик даже пустился вплавь через пролив к ближайшему берегу – целью побега были, вероятно, ничего не подозревавшие овцы, щипавшие на берегу траву; однако этот комбинированный спорт – плавание и охота – был вовремя прекращен.

С прибытием «Фрама» Вистинг заменил Хасселя в должности надзирателя. Он и Линдстрем жили неподалеку от островка, где были собаки. У Вистинга был особенный метод обращаться со своими четвероногими подданными, и он быстро сошелся с ними. Впоследствии он оказался обладателем редких способностей в роли врача-ветеринара – чрезвычайно полезное качество в тех случаях, когда так часто встречается необходимость лечить то или иное повреждение.

Как уже упоминалось раньше, в это время еще никто из участников экспедиции, кроме помощника начальника, лейтенанта Нильсена, не знал ничего о расширении составленного мною первоначально плана. Поэтому многое и многое из того, что грузилось на судно и что подготовлялось во время нашего пребывания в Кристиансанде, должно было казаться весьма странным для того, кто пока ждал только плавания вокруг мыса Горн до Сан-Франциско. Какой смысл брать на судно всех этих собак и везти их с собой в такую даль? Да и вообще, вынесет ли какая-либо из них путь вокруг этого пользующегося такой дурной славой мыса? А кроме того, разве нет собак, и хороших собак, на Аляске? На что нам все эти доски и планки? Разве нельзя обойтись без них и взять потом такой груз на судно во Фриско? Такие и масса подобных им вопросов стали возникать среди команды. Даже физиономии у моряков стали походить на вопросительный знак. Но меня об этом никто не спрашивал никогда – это моему помощнику приходилось выдерживать натиск и отвечать на вопросы по собственному своему разумению. В высшей степени неблагодарное и неприятное занятие для человека, у которого и так были полны руки дела.

Чтобы облегчить ему это трудное положение, я решил незадолго до отплытия из Кристиансанда сообщить Преструду и Ертсену о действительном положении вещей. Дав мне подписку держать все в секрете, они получили от меня все сведения о задуманном мною походе к Южному полюсу и объяснения, почему все это хранится в тайне. На мой вопрос, согласны ли они с изменением, оба они, не задумываясь, дали мне свой утвердительный ответ, и таким образом все было в порядке.

Теперь уже три человека на судне – все командование – знали положение вещей и тем самым были в состоянии парировать щекотливые вопросы и отклонять возможные домыслы у тех, кто все еще не был посвящен в курс дела.

Двое из участников экспедиции вступили в нее во время нашего пребывания в Кристиансанде – Хассель и Линдстрем. Кроме того, произошел обмен. Машинист Эллиассен был списан. Не так легко было найти теперь человека, удовлетворяющего условиям, которые ставились для занятия должности машиниста на «Фраме». Трудно было ожидать, чтобы из местных жителей кто-нибудь был основательно знаком с моторами такой величины, о какой здесь шла речь. Единственным выходом было обращение туда, где машина строилась, – в Швецию. Фирма «Дизель» в Стокгольме помогла нам выйти из затруднения. Она прислала нам человека, который, как выяснилось позднее, оказался именно таким, какой нам требовался. Звали его Кнут Сундбек. Можно написать целую главу о том, как хороша была работа этого парня и как спокойно и скромно он ее выполнял. Начать с того, что он присутствовал при постройке мотора «Фрама». Поэтому машину свою он знал досконально. Обращался он с ней, как со своей любимой игрушкой, поэтому с мотором никогда ничего не случалось.