Мы взяли с собой пять походных кухонь Нансена. Они лучше всяких других приборов используют весь жар. Одно лишь возражение у меня есть против них: они занимают много места. Мы пользовались ими во время своих поездок для устройства складов, но, к сожалению, должны были отказаться от них при путешествии на юг. Нас тогда в палатке было не так много, а место было так ограничено, что я не решился рискнуть ими воспользоваться. При достаточном пространстве эти походные кухни, по-моему, идеальны.

Мы взяли с собой 10 пар канадских лыж и 100 собачьих сбруй по образцу аляскинских эскимосов. Эскимосы на Аляске запрягают своих собак в сани цугом. Вся сила тяги располагается тогда по прямой от саней, и это, без сомнения, лучший способ использования силы. Я решил пользоваться на барьере таким же способом езды. Я достигал этим не только лучшего использования силы, но и получал громадное преимущество в том, что собаки проходили через трещины поодиночке, отчего опасность провалиться значительно уменьшалась. Тяга в аляскинской упряжи менее утомительна, чем тяга в гренландской, так как в аляскинской упряжи есть узкий подбитый ошейник, надевающийся через голову животного, отчего главная тяжесть ложится на плечевую кость животного, тогда как гренландская упряжь давит на грудь. Ссадины, обычные при гренландской сбруе, при этой почти избегаются. Вся упряжь шилась в мастерских морского ведомства. И теперь еще, после долгого употребления при тяжелой работе, она осталась все такой же хорошей; лучшей похвалы нельзя и придумать.

Из инструментов и аппаратов для санных поездок мы повезли с собой два секстана, три искусственных горизонта, из них два зеркальных с темным стеклом и один ртутный, а также четыре спиртовых компаса, изготовленных в Кристиании, – превосходные маленькие компасы, но, к сожалению, негодные к употреблению во время сильных морозов, то есть при понижении температуры ниже 40 °C, так как тогда жидкость замерзала. Я заранее обратил на это внимание фабриканта и просил его взять как можно более чистый спирт. Не знаю, каково было его намерение, но только взятый им спирт был чрезвычайно слабый. Лучшим доказательством этого служит то обстоятельство, что жидкость в наших компасах замерзала раньше, чем водка в бутылках. Конечно, это доставило нам много неприятностей. Кроме этих инструментов у нас был небольшой обыкновенный карманный компас, два бинокля, Цейса и Герца, и снежные очки доктора Шанца. У нас были разных сортов стекла, так что мы могли их менять, когда нам надоедал цвет. Сам я в течение всего времени пребывания на ледяном барьере пользовался парой обыкновенных очков со стеклами, слегка окрашенными в желтый цвет. Они с помощью какого-то химического процесса были изготовлены таким образом, что уничтожали вредные цвета солнечных лучей. Насколько хороши эти очки, можно заключить из того, что я ни разу за весь поход не страдал снежной слепотой, хотя очки мои были совершенно открыты и позволяли свету проникать всюду. Некоторые могут, пожалуй, подумать, что я меньше других подвержен этой болезни, но я по личному опыту знаю, что это не так. Много раз раньше я сильно страдал от снежной слепоты.

Два фотографических аппарата, термометр для измерения температуры воздуха, два анероидных барометра со шкалой давления для высоты до 5 тысяч метров и два гипсометра. Гипсометр – это прибор с точно нанесенными делениями, с помощью которого можно определять положение данного пункта и тем самым его высоту над уровнем моря. Способ употребления и надежен, и прост.

Медицинское снаряжение для санных поездок было подарено нам одной лондонской фирмой. Способ упаковки говорит без слов о качестве всего. Ни одного пятнышка ржавчины на иглах, ножницах, скальпелях и т. п., хотя все это подвергалось большой сырости. Наше собственное снаряжение, купленное в Кристиании и по уверениям продавца упакованное необычайно хорошо, так пострадало за короткий срок, что было совершенно испорчено.