– Есть один кандидат – ответила Элина, тяжело вздыхая. – Но, честно сказать, лысый конь нам подошел бы гораздо больше.

Очень кстати, что именно сейчас этот кандидат как раз снова остался без работы.

Подлый будильник на телефоне затрезвонил ровно в 13:00, как ему и было положено, но Макара так сильно взбесил его писк, что он вырубил его и швырнул под подушку, дабы больше никто не смог побеспокоить его мирный сон.

Головная боль подкралась незаметно. Колючей волной она пронеслась по затылку, не давая чугунной голове оторваться от подушки. Тошнота тоже спешила пожелать “Доброе утро” и не заставила себя ждать. Вчерашний отрыв сполна давал о себе знать уже с самого утра, а точнее – дня. Мак с трудом сел на диване, опираясь на спинку, после чего постарался медленно открыть глаза. В комнате было темно, но дневной свет так и норовил навязчиво пробиться из-за штор – единственной преграды, спасавшей его от еще больших мучений. Горько икнув, Макар опустил ноги на пол и со звоном опрокинул пустую бутылку из-под пива, которая не спеша укатилась под стол и приветственно стукнулась там с тремя другими собратьями. Голова гудела так, будто ее хозяин всю ночь напролет пролежал под ревущим поездом. Казалось, что если бы где-то в подъезде сейчас прошмыгнул паук, то обладатель хмельной головы обязательно бы услышал гулкий топот наглого членистоногого.

Вот насколько ему было хреново.

Резко подниматься на ноги было ни в коем случае нельзя – это грозило почти моментальной потерей равновесия, бесславным падением на журнальный стол и ушибом всего больного тела. Мутный взор приметил на столе выпотрошенную пачку сигарет, игриво выглядывавшую из-под джинсовых бридж. Не без труда поднявшись с дивана, Мак взял курево и прихватил с собой солнцезащитные очки с заляпанными стеклами. Стараясь лишний раз не вертеть головой, он приоткрыл шторку, и, постанывая, вышел на свет, чтобы закурить. Свет сжигал его заживо, словно вампира, заставляя парня щуриться даже в очках, пусть и дрянных. Где-то внизу кипела жизнь, ездили машины и разговаривали люди, занятые своими будничными делами, однако восставшему из алкогольного забытия парню сейчас было не до всего этого. Пока что для него существовала только его сигарета, отвратное самочувствие и желание как можно скорее вернуться в квартиру, сокрыться от ужасного света.

Так называемая “процедура” более-менее помогла Макару, ведь он, пусть и неспешно, но всё же стал выходить из спячки и понемногу оживать. Докурив и бросив окурок в пепельницу, в прошлой жизни бывшей банкой из-под зеленого горошка, парень наконец вернулся в свое темное убежище, где ему предстояло окунуться в суровую реальность.

В его маленькой однокомнатной квартире царили бардак и разруха. И без того заляпанная барная стойка на кухне была захламлена грязными тарелками, пустыми коробками от лапши быстрого приготовления и еще черт знает чем. На журнальном столике стояла жирная чаша с недоеденными острыми чипсами, а рядом с ней возлежали две початые пивные банки. Тут же, почти пустая, над павшими собратьями по цеху гордо возвышалась и главная причина паршивого состояния больного – бутылка дешевого, но забористого коньяка с говорящим названием “Ахтунг!”.

Судя по разгрому и кислому запаху, витавшему в затемненном помещении, Мак сделал вывод, что два своих самых важных события последней недели он отметил со всем достоинством и размахом – долгожданную победу футбольного клуба “Армада” в кубке второго дивизиона, а также свое не менее ожидаемое расставание с профессией грузчика на консервной фабрике.