В такой постановке вопроса правоведы – профессионалы гарантирования ответственности.

Тогда государствоведы – профессионалы создания условий реализации взаимосвязанных притязаний.

И чем скорее так понимаемое государствоведение будет обращено в теорию, область практики и юридическую специальность, тем скорее наше государство получит пополнение ресурсов, обеспечивающих благо всем нам вместе и благополучие каждому из нас.

Итак, соразмерность всех наших взаимоотношений, объективирующих наше пребывание в юридическом пространстве государства, значима не только как область правоведения, но и как область государствоведения. Эту новую область юридической теории и практики необходимо вначале профессионально осознать, а затем исследовать и осваивать. Завершить эти рассуждения хотелось бы выражением признательности и благодарности профессору Добрынину Н.М., в свое время разделившему и горячо поддержавшему многие из высказанных здесь идей.

Правоведение и юридический потенциал государства. Феномен значения первопричины возникновения государства. Юридические возможности и юридическое значение его познания. Парадоксы возникновения государства. Польза и интерес как первопричины государства. Юриспруденция и правоведение как средства отражения феномена государства. Власть: символ, средство и абстракция. Государственная власть и ее профессиональное гарантирование. Юридический смысл государственного гарантирования власти. Права человека и государственное гарантирование законных интересов. Государство, гражданин и «белые пятна» юриспруденции. Юридические последствия неюридических методов гарантирования законных интересов. Юридическое содержание государственности.

С позиций доминирующих ныне представлений о способах и инструментах познания государственности государствоведение предстает комплексной дисциплиной, сочетающей политологию, социологию, теорию организаций, экономику и менеджмент. А юридическая теория государства признается давно отвергнутой негодной попыткой. Эта идея хорошо просматривается, в частности, в работах В.Е. Чиркина, В.Д. Граждана и некоторых других авторов[12]. Логика такого подхода проста и почти до неопровержимости очевидна: коль скоро создается правовое государство, незачем классическую науку о праве отвлекать на несвойственные ей направления.

Сегодня очевидны также и попытки вытеснения юридического направления из области теории управления, осуществляемого с целью оптимизации взаимоотношений, складывающихся между людьми в государстве. Эта тенденция настолько выражена, что сейчас впору говорить не о том, что без государствоведения нет полноты представлений о теоретико-методологических возможностях юриспруденции, а о том, как сохранить за юриспруденцией область развития представлений о возможностях оптимизации правопорядка юридическими средствами, объективно пребывающими вне пределов правотворчества и правоприменения. Уже потому, что любая правовая норма, вне возможности ее официального гарантирования, есть юридическое ничто. Ситуация тотальной активизации правотворчества и абсолютизации судебного разбирательства, реализуемого фактически в качестве единственного средства гарантирования действующих правовых норм, сегодня признается единственно верной юридической стратегией гарантирования правопорядка. Сегодня, кажется, не может быть и речи о совершенствовании юридического инструментария, предназначаемого для постижения других юридических возможностей государства, которые могут быть реализованы в поддержку прав и законных интересов человека. Но, как ни парадоксально, именно отстаивание государствоведения, как равнозначной правоведению отрасли юриспруденции, способно снять эту все обостряющуюся проблему.