Однако осуществленные конституционно-правовые изменения произошли не столько на уровне Союза, сколько на уровне союзных республик.

Как и в случае с коренными политическими преобразованиями[38], первопроходцами среди союзных республик по построению рыночной экономики стали прибалтийские республики.

16 ноября 1988 г. Эстонская ССР приняла конституционную поправку достаточно интересного содержания: «Основу экономической системы Эстонской ССР составляет социалистическая собственность на средства производства в форме государственной, кооперативной собственности, а также собственности общественных организаций и общественных движений. В экономическую систему Эстонской ССР входят также личная, частная и смешанная собственность. Государство защищает все формы собственности и создает условия для приумножения соответствующего этим формам имущества»[39].

Получалось, что, с одной стороны, оставался «священным и неприкосновенным» фундамент социалистической экономики – социалистическая собственность на средства производства, но, с другой стороны, в конституции советской социалистической республики была закреплена возможность существования частной собственности. Причем последнее – было главным, центральным, в новой редакции конституционной нормы, поскольку положение о социалистической собственности на средства производства появилось не в 1988 г., а изначально, после принятия Конституции Эстонской ССР 1978 г.[40], в то время как нормы о частной собственности не было[41]. При обсуждении данной конституционной поправки официально отмечалось, что закрепление частной собственности является необходимым юридическим следствием экономических изменений, произошедших в СССР за несколько лет перестройки[42]. Понятно, что в условиях 1988 г., когда официально КПСС заявляла о развитии и укреплении социализма, о построении «социализма с человеческим лицом», прямо закрепить в основном законе республики переход к рыночным отношениям было невозможно, поэтому приходилось подтверждать приверженность социализму и сохранять норму о «социалистической собственности на средства производства», но главная норма для капитализма – признание и защита частной собственности – появилась. Рубикон был перейден.

Закон об экономической самостоятельности Литвы[43] гарантировал свободу хозяйственной деятельности, рыночные отношения и многообразие форм собственности. Ст. 7 закона – «Рыночные отношения» – устанавливала, что в Литве действуют рынки средств производства, предметов потребления и услуг, инноваций, рабочей силы, капитала и валюты[44]. Аналогичные положения содержали поправки в Конституцию Литовской ССР[45] и глава 4 «Экономическая система» Временного Основного Закона Литовской Республики, введенного в 1990 г. вместо советской Конституции Литвы[46].

Конституционные нормы Латвийской ССР закрепляли сотрудничество с другими союзными республиками на основе товарно-денежных отношений, многообразие и одинаковую защиту форм собственности, свободу хозяйственной деятельности и создание условий для конкуренции между предприятиями[47]. Законодательно допускалось создание коммерческих, инвестиционных банков и иных кредитных учреждений, а сама республика «свободно включалась в мировую экономическую систему»[48]. Признавалась частная собственность[49].

При обсуждении закона об экономической самостоятельности Латвийской ССР говорилось о необходимости при переходе к рынку активно использовать такие экономические инструменты, как прибыль, кредит, цены, договор[50]. При этом также необходимо развивать частную собственность