– Ну ты и баран, – с каким-то детским изумлением сообщила Шуша. При этом она вовсе не перешла на изысканную речь и не превратилась в человека. Как была обезьяной, лающей по-собачьи, так и осталось. Тем не менее, он прекрасно понял смысл очередного гавканья.

– Представляешь, – сказала она Доку, – залазит в могилу к Господину Недр, берет кнут, мажет его кровью, затем кормежку слуге устраивает и еще удивляется – чего это демон казни за ним сзади вышагивает.

– Я ничего не мазал! – возмутился Блор.

– А я в первый раз слышу про демона, – сообщил Док.

– И никакого кнута в руки не брал.

– Ну как же не делал, – очень по-человечески пожала она плечами, продолжая нервно лаять, – а палка такая деревянная, что за поясом была. Или не прихватил из саркофага? Рукой порезанной лапал рукоятку, изображение пачкал.

– А кнут при чем? Я что, кнута не видел?

– А это он и есть. Только кнут не обычного табунщика, а Господина Недр. Для людей. И он теперь твой.

– А? – переспросил Блор, пытаясь хоть что-то понять в происходящем. Не нравилась ему эта ситуация. Если некая вещь действительно важна, то и отобрать желающих масса. За кусок хлеба, бывает, люди ближнего и случайного удавят, а здесь…

– Надо вернуть демона на место и научить с ним обращаться, – вроде как посоветовал Док.

– Да не надо мне никаких демонов, – поспешно заверил парень. – Можете забрать. Я не просил ничего такого.

– Чудеса искать бесполезно. Они приходят без спроса. Сами, – пробурчал Док.

– Нельзя отказаться от полученного, – торжественно заявила Шуша. – Не нам спорить с прежним хозяином. Хорошая шутка, – показывая клыки в том, что видимо являлось улыбкой, сказала псоголовая и, не прощаясь, вышла.

– Голова болит? – поинтересовался Док, наклоняясь и открывая тот самый сундучок в углу, куда Блор не удосужился заглянуть.

– Да.

– Сейчас дам подходящее лекарство, – извлекая маленький каменный сосуд с плотно закрытой крышкой, пообещал тот. – Я, собственно, целитель. Так что пей и не бойся.

– Я ничего не боюсь! – вспыхнул Блор.

– Да уж слышал, – со странной интонацией сказал Док, наливая в кружку на столе. Посмотрел внимательно на количество и капнул осторожно еще пару капель. – Пей!

Парень с подозрением уставился на мутную жидкость и обреченно глотнул. Со средствами целителей он был слегка знаком, и ожидания вполне оправдались. Вкус оказался абсолютно мерзостным, напоминающим овечье дерьмо. Сам он отроду не пробовал ничего подобного и в дальнейшем не собирался, но именно так говаривал Карион, пробуя очередную неизвестно сколько пролежавшую гадость, которую им скармливали в школе. Наверное, в курсе, раз уверенно утверждал.

– А я теперь, – моргая, чтобы избавиться от выступивших слез, произнес в нос, – буду понимать сказанное этими?

– К сожалению, нет. Остаточные явления магической проверки. Постепенно уйдет. Иногда в дальнейшем общий смысл уловишь, но без подробностей. Пару дней еще полностью разбирать кратау сможешь.

– Чего?

– Язык так называется. На котором псоголовые общаются. Они же не называют себя так.

– А как?

– Крато. Что в переводе означает «люди».

Блор невольно поперхнулся от смеха.

– И ничего странного. Каждый считает свой народ единственно нормальным. Варвары, имперцы, жители вассальных стран, кочевники, дикари, горцы. Они правильные – все остальные нет. Только у них одних нормальные обычаи и традиции.

– Да, – согласился Блор после раздумья. – Но ведь так и есть для себя.

– И?

– Но они же другие!

– А для них – мы иные. Неправильные. Это же не в буквальном смысле они говорят: «Я – человек». Он произносит: «Я – крато». Пятый год здесь, – сказал после короткой паузы, – и пытаюсь в них разобраться. Как смотрят, думают и почему ведут себя так, а не иначе. Объяснить поведение. Слишком часто льется кровь не из-за серьезных причин, а от обычного недопонимания. Обязательно напишу книгу. Если не все, так ученые обязаны представлять, с кем имеют дело.