Он наклонился к маленькому зарешеченному окошку, и заискивающе произнес:

– Девушка, родная, а рейс на Зею будет вовремя?

Из окна послышался, чуть ли не рык тигра:

– А тебе-то что?

– Билеты тут, на этих мальцов – он указал пальцем на Леньку с Сашкой, – Были директором заказаны.

Рык сменился на хрипловатый женский голос:

– Так давай сюда их документы.

Дядя Витя обратился к мальчишкам:

– Давайте свои документы сюда.

Леньке мама его свидетельство о рождении положила в небольшую коробочку, которая была в боковом кармане рюкзака.

Ленька поставил рюкзак на пол и, достав коробочку, передал дяде Вите свое свидетельство. Сашка сделал тоже самое.

Дядя Витя передал в щели решетки документы мальчишек, и они принялись ждать дальнейшего решения своей судьбы.

Ждать пришлось не больше пяти минут.

Из-за решетки раздался приятный женский голос:

– Берите билетики для мальчиков. Самолет будет отправляться через полчаса. Их проведут к борту. А сейчас, пусть они пройдут в зал ожидания.

Взяв билеты, дядя Витя махнул пацанам рукой и мальчишки, взвалив рюкзаки, пошли за ним.

Выйдя из здания вокзала, они осмотрелись.

Видя, что мальчишкам делать нечего, дядя Витя посоветовал им:

– Вы пока тут походите. Посадка начнется только через полчаса. А я пока тут, в тенечке, покурю, а рюкзаки можете оставить здесь, – и он прошел к ближайшей скамейке.

Напротив аэровокзала находилось здание с обшарпанной штукатуркой. Над входом в него была прилеплена вывеска, по которой можно было понять, что там находится столовая. Но, в надписи у вывески, у буквы «Л» кончик был стерт, и получалось, что там находится «стоповая».

Посмотрев на эту вывеску, мальчишки рассмеялись, но пошли в эту стоповую.

Внутри было прохладно и тихо. Они подошли к застекленному прилавку и принялись рассматривать, что там находится.

За стеклом стояли какие-то салаты и пирожки.

Сашка поинтересовался у дородной тетеньки в белом чепчике:

– А с чем у Вас пирожки?

Тетенька не спеша повернулась к мальчишкам и, внимательно осмотрев их, изрекла:

– Что? Не видишь что-ли, что там написано? Или зенки повылазили? – вся эта фраза была произнесена на одной ноте пренебрежения к недостойным покупателям, и ни один мускул на лице тетеньки даже не пошевелился.

Сашка приник к стеклу витрины и с трудом рассмотрел замасленную и расплывшуюся надпись на этикетке.

– О! С мясом! – он посмотрел на Леньку, – Будем брать?

Хотя Ленька хорошо поел дома перед отъездом, но перед тетенькой было стыдно ударить в грязь лицом, поэтому он кивнул головой Сашке:

– Буду. Два.

Тогда Сашка, повернувшись к дородной тетеньке и заискивающе попросил:

– А дайте нам, пожалуйста, четыре этих пирожка и по стакану компота, – и он указал на блюдо с пирожками за стеклом прилавка.

Тетенька, не взглянув на Сашку, достала четыре пирожка с прилавка и, шмякнув их на кусок какой-то бумажки, не торопясь завернула ее.

– Давай 28 копеек, – небрежно сказала она Сашке.

Ленька с Сашкой порылись в карманах и собрали необходимую мелочь, а потом, взяв пирожки и компот, отошли от прилавка и присели за дальний столик.

Тошнотики оказались холодными и жесткими, а компот кислый и не сладкий.

Ленька выковырял из тошнотиков мясо и попробовал его. Но там кроме какой-то слизи и жил ничего не было. Компот он только попробовал, а когда почувствовал вкус кислятины, отодвинул его от себя.

Сашка непроизвольно повторил все Ленькины манипуляции и они, недовольно посмотрев друг на друга, рассмеялись:

– Неважно получается начало нашего путешествия, – горько улыбаясь, сказал Ленька.

– Да… жаль, – протянул Сашка.

– Чего жаль? – не понял Ленька.