В дальнем углу, у двери в гардеробную, возвышалась гора чепцов, а рядом с ней – такая же гора шляпных коробок. Фэнсидей должна была унести всё это в огромный стенной шкаф внутри гардеробной, но она никак не могла упомнить, какой чепец в какой коробке должен лежать. Во всяком случае, так она говорила Аде. Та подозревала, что Фэнсидэй просто слишком нравится петь и жонглировать, чтобы ещё прибираться и раскладывать её одежду, обувь и шляпки. Но Ада ни в чем её не укоряла. В конце концов, она сама не хотела тратить свои чудесные летние каникулы на то, чтобы прибираться.

– Может быть, завтра. Да, завтра наверняка, – сказала она сама себе и улыбнулась.

Перешагнув через шляпную коробку, она вошла в гардеробную. Эта комната уступала спальне размером, но не беспорядком. И тут до неё донёсся какой-то звук. Это было тоненькое, деликатное похрапывание, доносившееся из стенного шкафа. Ада на цыпочках подошла к нему и открыла. Порядка там было куда больше. И не удивительно, ведь большинство её шляпок, шалей, платьев и туфель больше не лежали на полках и не висели на плечиках, для того предназначенных. У задней стены стенного шкафа с крючков свисали вереницей Адины зимние пальто и шубы, а прямо под ними, в углу, прикорнула, свернувшись, маленькая фигурка.

– Привет, – сказал Ада тихонько. Затем повторила, уже чуть громче: – Привет! Вам что-то нужно?

Фигурка вздрогнула, пошевелилась и вскочила на ножки.

– Да ты же фавн! – удивлённо воскликнула Ада, глядя на маленькие козьи копытца.

Аде уже доводилось общаться с фавном – господином Омалосом, получеловеком и полукозлом, посетившим однажды Грянул-Гром вместе с Хэмишем, – наполовину мальчиком, наполовину шотландским пони.

– Но что ты здесь делаешь? Почему ты спишь в моём гардеробе?

– Я дико извиняюсь, мисс, – прошелестел фавн дрожащим голоском, чуть громче шёпота. – Такая уж у меня скверная привычка. Стоит мне оказаться в большом доме – ну, таком, как этот, – меня так и тянет к мебели. Шкафы, кабинетные гарнитуры, ящики комодов и особенно гардеробы…

Фавн нервно переступил с места на место.

– Я ничегошеньки не могу с этим поделать, мисс.

– Пожалуйста, зови меня Адой, – мягко сказала девочка. – Ничего страшного. Как видишь, я тут как раз только начала уборку…

– Меня зовут Шаун. Фавн Шаун.

Фавн протянул руку, которую Ада пожала. Она заметила, что её гость облачён в поношенный и замызганный сюртук и опирается на один из её старых зонтиков.

– Если хочешь, можешь оставить его себе, – сказала Ада.

– О, спасибо, мисс Ада! – ответил фавн, прошмыгивая мимо неё на своих проворных ножках. – Я прибыл на музыкальный фестиваль. Вообще-то я музыкант, я играю на дудках в ансамбле «Леди ГАГАГА». Но я постараюсь вас больше не тревожить!

– Погоди-погоди, какой ещё музыкальный фестиваль?!

Но фавнёнок уже выскочил из комнаты, и через несколько мгновений Ада услышала, как его копытца стучат вниз по главной лестнице.

Добравшись до малой буфетной, Ада обнаружила, что остальные члены Чердачного клуба её уже ждут: Аде потребовалось время, чтобы сменить шерстяные кюлоты на пастушескую накидку в цветочек, которую она нашла сверху на горе одежды в углу, и пару греческих сандалий.

– Я оставила тебе немного ревеневого напитка с горчичной пенкой, – сказала Руби-буфетчица, пододвигая стакан. – Выпей, пока холодный!

– Спасибо, Руби, – сказала Ада, взбираясь на высокий стул. Сидевшие за столом Кингсли, Артур, Эмили и Уильям уже управились со своими стаканами и теперь оживлённо переговаривались.

– Ада, ты уже видела? – спросила Эмили, указывая на распростёртую на столе газету. Ада пригляделась. Это был выпуск «Ме-Менчестерской хроники».