Сын пошел по стопам отца. Сравнительно неплохой зарплаты хватало на безбедную жизнь, а полная аполитичность всей семьи делала эту жизнь еще и спокойной.

Однако адресом не ошиблись. И это оказались не представители власти. Строгого вида худощавый японец в очках, сопровождаемый двумя мордоворотами, без разрешения прошел в дом, жестом выставил наружу жену Георгия и обоих детей, после чего у них состоялся непродолжительный разговор. В предложенной альтернативе – получить массу неприятностей либо скромную сумму в размере своего годового жалования, плюс обязательство молчать как мертвая рыба – профессор Симонов выбрал второе.

Девочка прожила у них три месяца. Сначала Георгий не верил в мероприятие – девочка не знала ни слова ни из одного славянского языка. Правда, она отлично говорила на английском и немецком, знала корейский, тайский, малайский языки и несколько филиппинских диалектов, а также немного шанхайский диалект китайского языка. Однако обучение пошло успешно. Никогда в своей жизни он не видел столь прилежной ученицы. Казалось, она даже никогда не спала – когда бы он ни заглянул в ее комнатку, она сидела и учила.

Дети Георгия – Мария и Иван – очень быстро подружились с девочкой. Она казалась младше их, однако через некоторое время Георгий начал думать, что она несколько старше, чем он подумал изначально. К середине обучения он мог побиться о заклад, что ей, пожалуй, даже лет двадцать. Если не больше. Пару раз он перехватил ее взгляд – и готов был поклясться на Библии, что это был взгляд взрослой опытной женщины, а отнюдь не той девочки, какой ему ее представили. Впрочем, это его абсолютно не касалось.

К окончанию срока обучения Георгий был совершенно доволен своей ученицей. По-русски она говорила ничуть не хуже, чем его дети и он сам. Она усвоила русские привычки – по крайней мере те, которые усвоил он. Георгий понимал, что сейчас в СССР все совсем иное – но он верил в незыблемость русского менталитета во всем мире. В чем неоднократно убеждался, случайно сталкиваясь с советскими моряками – крайне грубыми и обычно пьяными.

Человек в очках больше его не беспокоил. Данный ему аванс Георгий предусмотрительно пожил в банк и очень рассчитывал на остаток оплаты – этого ему хватило бы на новый автомобиль и, скорее всего, даже на покупку квартиры для Ивана. Иван заканчивал школу и намеревался поступать в колледж.

За девочкой приехали день в день, как и обещали. За два дня до этого произошло событие, которое окончательно убедило его в том, что Отоми (именно так ему представили ученицу) значительно старше, чем кажется.

В этот день он был дома один. Отоми прибежала с утренней пробежки – она ежедневно тратила на это занятие не менее часа. Он слышал, как она прошла в душ, потом в свою комнатку. То, чтобы девочка жила в маленьком неприметном чуланчике, было одним из условий договора.

Как она вошла в его кабинет, он не слышал. Девочка вообще умела двигаться совершенно бесшумно, в чем он не раз убеждался. Кода она обняла его сзади, он вздрогнул и едва не закричал от неожиданности.

Непонятно каким образом он оказался распластанным на покрывающем пол ковре. Девочка оказалась неожиданно сильной для ребенка, и в первые мгновения он не мог даже шевельнуться. А когда смог – распаляющее желание обладать сидящей на нем японкой взяло верх над здравым смыслом.

Конечно, маленькая девочка, которой прикидывалась Отоми, не могла бы так сладострастно предаваться любви. Она так и не дала ему сменить позу, прыгая на нем сверху и издавая глухие протяжные стоны. Сначала он думал, что ей больно – но, посмотрев ей в лицо, понял, что она полностью предается страсти. И он для нее – всего лишь механизм для удовлетворения себя.