– Бежим! Он нас заметил!

Уши дёрнулись, исчезая в траве, тихонько зашелестела сухая листва, и тут же всё стихло. Я предложил руководителю поставить палатки подальше от деревьев, чтобы избежать опасности. А ночью и в самом деле подул сильный ветер и повалил то сухое дерево. Одну палатку немного зацепило вершиной упавшей берёзы, но никто не пострадал. Наш инструктор похвалил меня тогда за внимательный и вдумчивый подход к разбивке лагеря, а я-то тут и вовсе ни при чём. Но не мог же я сознаться, что меня предостерёг болтливый заяц. С той поры я в походах всегда прислушиваюсь к голосам живой природы.

Я в ответ делюсь с Лёхой, как сильно была удивлена, впервые услыхав непонятные голоса в живом уголке торгового центра. До меня тоже не сразу дошло, что это зверьки разговаривают. Кстати, тогда я и Льва Мартышкина впервые увидела, они с мамашей обувь примеряли. Лёха смеётся, слушая рассказ про мою дерзкую выходку и гнев Лёвиной мамаши.

Немного поплутав, мы с Лёхой всё-таки находим то место, где впервые увидели друг друга. Из ямы, в которую хулиганы столкнули его когда-то, торчат всё те же ветки, и она почти до краёв наполнена талой водой.

– Ух, ты! Настоящий природный бассейн! – веселится Лёха.

– Не хотелось бы мне сейчас в нём оказаться, – улыбаюсь я.

– Как же я тогда перепугался! – признаётся мой друг, глядя на тёмную воду. – Не знаю, что бы со мной было, не появись вдруг ты, моя спасительница. Я смотрел, как худенькая девчонка легко раскидывает трёх здоровых парней, и глазам своим не верил. Лишь когда узнал, что ты внучка Агнессы Дорофеевны, понял, откуда в тебе столько силы.

– Дааа, лицо у тебя было перепуганное! – улыбаюсь я.

– А твои глаза так гневно горели, что мне даже жаль стало тех хулиганов, – смеётся Лёха. – И знаешь, я вдруг понял, что никогда ещё не видел такого красивого лица, мне сразу захотелось его нарисовать, – тут он смущённо замолкает, и я замираю от неожиданного заявления. Впервые слышу, что у меня красивое лицо. Наверное, ему просто от страха так показалось. И я с недоверием качаю головой.

– Ты мне не веришь, что ли? Клянусь еловой шишкой! – восклицает друг.

Надо же, он действительно так считает! А почему бы и нет? Говорил же мне папа, что красота – понятие относительное. То, что красиво для одного, другому может совсем не нравиться.

– Зря ты мне не веришь! – вдруг возникает в моей голове Лёхин голос.

– Придётся поверить! – так же мысленно отвечаю я другу, и его губы расползаются в широкой улыбке.

Права была бабуля! Мы можем мысленно общаться, если оба хотим этого!

– С того дня жизнь моя сильно изменилась, – продолжает Лёха и слегка отводит взгляд. – Я это сразу почувствовал.

И я понимаю, о чём он говорит. Моя жизнь тоже стала другой. Всё-таки дружба многое в ней меняет. Ощущение, что рядом есть кто-то, кому можно во всём доверять, делает нас увереннее в себе. И счастливее.

Вдруг ветви, торчащие из воды, начинают слегка шевелиться. Мы замираем и смотрим на них. Вот одна из веток медленно поднимается вверх. Мне становится немного не по себе, лёгкий холодок пробегает вдоль спины. Я хватаюсь за Лёху. А когда из воды появляется костлявая рука, крепко сжимающая ветку, всё становится понятным. Вскоре на поверхности возникает и голова Кикиморы. Вечно всклокоченные волосы сейчас прилипли к голове, по сморщенному лицу стекают струйки грязной воды, синие губы растягиваются в ехидной улыбке.

– Гуляете? – скрежещет знакомый голос. – Болтаете? А дома вас большой сюрприз дожидается! Поспешите, пока не поздно!

Мы не успеваем ничего сказать, а старуха, разразившись своим противным смехом, уже скрывается под водой.