– Разверните коврики перпендикулярно моему. Прыжком расставьте ноги примерно на метр, – приказала она, и скачки начались.

Мы делали триконасану снова и снова: у стены, в центре зала, с партнером, который тащил за вытянутую руку. И каждый раз меня скрючивало, как паралитика. Меня трясло, я обливалась потом и стискивала зубы. Все мои ожидания подтвердились: йога, как увеличительное стекло, умножила мои ограничения во сто крат.

Поза треугольника повергала меня в особое недоумение, ведь, по сути, это была очень простая поза. Стоишь с широко расставленными ногами, опустив руку на лодыжку. Просто, как пирожок. Только вот не так уж просто. (Вообще-то, даже с пирожком не так уж просто, если делать тесто самому.) Оказалось, каждое движение в триконасане таит подвох.

Атоса принялась отчитывать нас. Точнее, меня.

– Вам нужно раскрыться. Смысл триконасаны в том, чтобы создать больше пространства. – Я попыталась раскрыться. Создать пространство. Но снова скрючилась.

В конце занятия мы легли на спину в шавасану – позу трупа, – свободно раскинув руки. Но даже это у меня не получилось. И хотя мои глаза были закрыты, я чувствовала, что Атоса смотрит на меня и видит, как напряжены мои плечи, стиснуты челюсти и нахмурен лоб.

Наконец мы сели. Атоса затянула завершающую мантру «Ом» и сказала, что, если у кого-то есть вопросы, можно подойти к ней после занятия. Я поймала ее на слове, дурочка.

– Да? – вздернула она идеально выщипанную бровку.

– Ммм… вы не объясните мне позу треугольника?

– Вы имеете в виду триконасану?

– Да. Триконасану.

– Вам нужно учиться создавать пространство в грудной клетке. Смотрите. – Она изящно шагнула широко, поставив стопы под углом, и легко развернула корпус, устремив взгляд вверх, точно над звукоизолирующим потолком ей открылась бесконечность. Затем прыжком соединила ноги. – Видите? – бодро проговорила она.

Я вспомнила, как Джули Петерсон в первом классе хвалилась нам, что умеет делать колесо.

Я попробовала повторить.

– Нет, – отрезала Атоса. – Вам нужно больше раскрытия. Вы слишком сгорбились.

Я виновато улыбнулась, ответила: «Буду стараться» – и ушла.

Я решила, что никогда больше не хочу видеть Атосу. Будь в нашем мире хоть капля справедливости, ее давно бы депортировали, желательно на остров, населенный полностью раскрытыми людьми, умеющими создавать пространство в грудной клетке.

Но несмотря ни на что, желание заняться йогой почему-то меня не покидало. И на следующей неделе я заметила небольшую йога-студию совсем рядом с домом. Выглядела она очень непритязательно: логотип с рисунком йога – или Будды? – небрежными мазками кисти. Мне не очень-то хотелось заниматься йогой в студии, похожей на дешевый китайский ресторан, но от моего дома до нее было всего пять минут, а в расписании значился класс для новичков в семь вечера, то есть как раз в то время суток, когда я обычно просыпаюсь, начинаю оглядываться и замечать, что вокруг что-то происходит. И я решила попробовать.

Когда я добралась до студии, уже стемнело, и из вестибюля на улицу лился жизнерадостный золотистый свет.

Я подошла к стойке, за которой хозяйничал серьезный парень с пучком на голове. Мое сердце упало. После Атосы мне было не вынести общения с еще одним безупречным ледяным красавчиком. Я назвала свое имя и вручила ему десять баксов.

– Добро пожаловать, – зловеще проговорил он, точь-в-точь Дракула в спортивной майке.

Я вошла в зал. И там оказались не одни только девушки! Нет, представьте, там были самые разные люди. Несколько молодых людей в спортивной форме, две пожилых женщины в обтягивающих костюмах из фиолетовой лайкры и группа слегка целлюлитных девиц примерно моего возраста, явно молодых мамочек, у которых молоко чуть не просачивалось сквозь майки. А еще был старикан в джинсах и кожаном ремне. Кожаном ремне! Даже я не опозорилась до такой степени. На секунду я даже почувствовала свое превосходство, но потом меня застигли врасплох: все ученики повернулись ко мне, улыбнулись и поздоровались. За весь свой опыт занятий йогой – то есть одно занятие – я никогда не встречала ничего подобного!